Быстро мелькали лестничные пролеты в обшарпанном подъезде. Старенькая дверь, обтянутая кожзамом.
— Аля! Открой, Аля! — затарабанила по двери я.
Сестра открыла. Я взглянула на ее лицо и вздрогнула. Нос разбит, верхняя губа распухла, под глазом синяк…
— За что он тебя ударил?
— Потому что…
Аля беспомощно развела руками и потащилась на маленькую кухню. Пакет дешевого крепленого вина, стакан. Пепельница, полная окурков. И грязь. Везде. Квартира запущена настолько, что я опасалась к чему-либо прикасаться.
Аля закуталась в когда-то добротный халат из шелка, который выцвел, и подошла к столу. Плеснув почти полный стакан вина, она залпом выпила. Потом закурила.
— За что он тебя ударил? — прислонившись к подернутой плесенью кухонной стене, повторила вопрос я.
— Он пришел узнать, куда ты исчезла. Я сказала, что ты работаешь на француза. А потом… черт меня за язык дернул над ним насмехаться… брякнула, что ты, скорее всего, уже легла под старого миллионера и уедешь в Париж, а к нему точно не вернешься… и он озверел. Я даже опомниться не успела, как получила удар по лицу. За ним следующий… и… потом он меня бил наотмашь, не контролируя себя…
Я прикрыла на миг глаза. Идиотка. Проклятая идиотка. Теперь Олег точно сорвется с катушек.
— Надо писать заявление в полицию, Аля.
— Какая полиция? Свихнулась, что ли? Хочешь, чтобы мне вообще работать в клубе запретили?!
— Сколько денег ты отдаешь в месяц своему благодетелю?
— Все, что заработаю в клубе.
— Как, все? А на что ты живешь?
— Сама не видишь? Он меня на счетчик поставил…и если ты думаешь, что тебя не поставят, ошибаешься. Для таких, как они, нет никаких законов и правил.
Для таких, как они… На миг в голове мелькнула мысль, что Аля может быть права. Горечь опалила сознание. Надо же, а я в Воровского влюбилась. В постель к нему легла, как последняя идиотка.
«Розовые очки сними, дура! Нашла себе героя! Он же еще совсем недавно тебя на панель вместе с сестрой отправить грозился!» — горько усмехнулась про себя.
— Сколько ты ему задолжала точно, Аля?
— Не знаю… сначала было миллион девятьсот, потом нога долго заживала, я не работала… и вот теперь снова.
— Узнай завтра сумму долга. Попробуем ее вернуть. Но с одним условием. Ты завяжешь с клубами раз и навсегда.
— А что я делать буду?
— Пойдешь в супермаркет на кассу работать. Или в торговый зал. Все лучше, чем танцовщицей быть.
— Я не знаю… мне кажется, я уже не смогу нормальной жизнью жить.
— Тогда я не стану тебе помогать. Подумай до завтра, в общем…и позвони мне, если решишь завязать с клубами.