Полина нахмурилась и окончательно решила, что готова поговорить с Кириллом начистоту.
Полина застыла на пороге, во все глаза глядя на происходящее. На её маленькой кухоньке хозяйничал Кирилл. Пока она раздевала Андрюшу и переодевалась сама, мужчина разобрал её покупки, поставил чайник на плиту и даже начал что-то готовить на ужин. Кир снял свой бомбер и теперь щеголял по квартире в чёрной обтягивающей футболке с красивым треугольным вырезом, открывающим его крепкую шею. Полина судорожно сглотнула, заглядевшись на его широкие плечи и накаченный торс. В груди поднялась волна жара, обдавая им лицо. Она подошла настолько тихо, что он не заметил её появления и продолжал увлечённо что-то готовить, укладывая продукты на сковороду. Полина улыбнулась, любуясь Кириллом, и неизвестно, сколько бы она стояла на пороге кухни, если бы не Андрюша, который пробежал мимо неё и залетел на кухню с громким криком:
— Есьть хосю!
Полина застыла на месте с горящими щеками. У неё было такое чувство, будто ёе застукали на месте преступления. Она поспешно отвела глаза, но ощущала на себе проницательный взгляд серо-голубых глаз Кирилла.
— Андрюша, — Полина окликнула сына, и мальчишка нехотя повернулся к строгой матери. — Хочешь кушать?
Он энергично закивал головой.
— Отлично. Сейчас разогрею тебе кашу.
— Не-е-е-ет! — возмутился ребёнок, но Полина была непреклонна и даже метнула строгий взгляд в сторону Кирилла, который, кажется, был готов разрешить малышу всё, что угодно. — Хосю кафету! — он указал пальчиком на пакет с карамелью.
— После каши, — невозмутимо сказала Полина и двинулась к холодильнику, доставая молоко.
Андрюша недовольно уселся на свой маленький стульчик, стоящий в углу, и хмуро надулся. Кирилл заколебался и забеспокоился, глядя на сына. Сама же Полина спокойно засыпала хлопья в молоко.
— Полин, — робко позвал её Кирилл, подходя ближе. — А Андрюшка недоволен.
Полина подняла на мужчину глаза и усмехнулась. Теперь они стояли вместе около плиты настолько близко друг к другу, что она не могла спокойно дышать. Ей хотелось прижаться к его широкой груди — жаль только, что она не могла себе этого позволить.
— Конечно, он не доволен! Я его кормлю кашей, вместо того, что хочет он, — с кривой улыбкой ответила она, чувствуя, как дрожат губы.
Вздохнув, она покосилась на сына, уже увлеченно играющего новой игрушкой, купленной Кириллом.
— У тебя телефон звонит, — прошептала Полина, отвлекаясь на кипящее молоко.
Она слышала обрывки фраз его разговора, но и по ним поняла, о чём идёт речь. Или о ком…
— Ты меня всё-таки решила и здесь достать любым способом. Звонишь с номера моей матери, — гневно прошипел Кирилл.