Подъехав к развалинам, все трое спешились. Вход в подземелье не был замаскирован и найти его не составило труда. Темный провал зиял с восточной стороны. Первым пошел Нэйс. В прошлом ученик Серебряного Барса, он был самым сильным бойцом и всегда больше полагался на умение обращаться с клинком, чем на благословения, магические щиты и силы света. Вторым стал спускаться Стиан. Старик мог быстро создать останавливающие чары и подарить рубаке пару драгоценных секунд для успешного отражения неожиданной атаки. Адриан в данном случае выступал… Нет, не пятым колесом в телеге, а подмогой в случае непредвиденной ситуации. Сам себя он успокаивал именно так.
Вокруг были голые, покрытые плесенью и мхом стены, насквозь проржавевшие скобы для факелов, которыми явно никто не пользовался несколько веков. Парочка похабных надписей, наверняка оставленных кем-то из деревенских мальчишек, не побоявшихся сунуться в «логово некромансера». «Дани у козла нюхал», и что-то про Марту и ее любовь с лесным троллем. Очень информативно.
Затхлый воздух щекотал ноздри. Адриан подумал, что они пришли не по адресу и стоит поискать в самой деревне. Но тут, не дойдя пару метров до очередного поворота, Нэйс резко остановился, будто принюхиваясь. Стиан и Адриан приблизились к нему. В воздухе появился тяжелый металлический запах. Пахло кровью. Переглянувшись, Стиан призвал доступные ему крохи магии, его ладони засветились мягким жемчужным светом. Нэйс покрепче перехватил клинок, а Адриан начал перебирать в памяти благословения, доступные его только начавшему развиваться дару. За поворотом оказался довольно большой зал. В отличие от коридоров, здесь в скобах на стенах имелись факелы, и Стиан зажег два из них. В дальнем углу зала был каменный постамент — увиденное заставило всех троих пораженно застыть. На постаменте лежала обнаженная черноволосая девушка, практически полностью обескровленная. При жизни она наверняка была очень красива, теперь же высохшее тело вызывало лишь жалость. Умерла она примерно три дня назад, но прохлада подземелья замедлила разложение. Кровь сцедили из ран на запястьях, щиколотках и шее. Она стекала по специальным желобам в отвратительные на вид, смердящие тьмой сосуды, сейчас пустые. Миазмы тьмы были столь велики, что от них перехватывало дыхание, так что Стиан не удивился, когда услышал позади звуки опорожняющегося желудка. У него самого к горлу подкатил предательский комок. На правах старшего он скомандовал:
— Назад! Выбираемся отсюда. Нужно сообщить Совету. Ни с чем подобным мы не сталкивались уже лет триста.