— Занятия обязательно будут, иде Мюрей, но сначала мы посмотрим птиц, потом ненадолго сходим на море — это очень полезно для здоровья, да, доктор? — Корбин кивнул, подтверждая. — А перед обедом и позанимаемся. Я сегодня присоединюсь.
Нянька тяжело вздохнула, но спорить не стала. Может, потому что Сельма внесла в столовую поднос с высокой стопкой блинов, двумя тарелками нарезки сыров и колбас, несколькими розетками каких-то наполнителей для блинов и лепешки. Пахло потрясающе!
— Что будут пить асы и иды? — поинтересовалась она, ловко накрывая на стол, и все принялись делать заказы.
Мю с Пру попросили цветочного отвара — я подумала, что это чай. Дали — карамельного молока, я без понятия, что это. А доктор заказал чёрный бодряк. Подумав, я решила, что это местный кофе, и тоже попросила его, чем вновь вызвала недоумение и перешептывание ид.
Да и бог с ними, уверена, Прудения найдёт объяснение и этой странности «ягодки Анни».
— Ас Корбин, а ваша служанка придёт? — поинтересовалась я, намазывая блин чем-то жёлтым, желеобразным, в надежде на то, что это варенье.
— Да-да, Роу придёт после завтрака.
— Прекрасно. Тогда ты, Прудения, останешься дожидаться нашу новую работницу и покажешь ей комнаты, где мы ещё не убирались. А ты, Мюрей, переоденься в пляжное, проиграешь с Дали на песочке, пока мы с доктором Девасом побеседуем о делах, — тут я опомнилась, что вроде как доктор в «Ракушке» для моего лечения, и исправилась: — Обсудим способы восстановления моей памяти. Буду ждать вас на лавочке у моря через тридцать минут после завтрака, ас Корбин.
Ну, вроде прокатило. Иды за сердце не хватались и охранные знаки не творили.
Раздав всем указания, я сделала первый маленький глоток чёрного напитка и чуть не выплюнула его обратно. Сначала он мне показался слишком горьким, а потом вкус на языке раскрылся, заиграл новыми нюансами, я почувствовала прилив энергии. Так что поспешила закончить завтрак и повела на Дали задний двор.
Дочка от птичек осталась в полном восторге, даже нос не морщила от характерного запаха курятника. И если бы не обещанное море, я бы её долго оттуда не увела. А так уже через пятнадцать минут мы плавали и болтали.
— Детка, а ты скучаешь по папе? — спросила я осторожно.
Хоть она аса Торви ещё ни разу не вспомнила, я немного опасалась, что вызову у ребёнка печальные воспоминания о потере. Но мне нужно знать, какие отношения царили в этой семье.
Она задумалась и на миг нахмурилась.
— Он же не приедет к нам, да, мамочка? Я его не хочу. Пусть не приезжает.
Ясно — теплотой там и не пахло.