«Этель», - позвал он, и я вздрогнула.
«Да?»
«Там этот Харди связанный… Надо сообщить ректору о произошедшем».
Голос звучал по-деловому, и я растерялась. Может быть, это приснилось только мне? Но раньше все совместные сны мы видели оба. И запоминали тоже.
Язык так и зачесался спросить, но… Как это будет выглядеть? «Профессор Гайер, не вы ли только что чуть меня во сне не поцеловали?» Надо взять себя в руки и вспомнить про устав академии, где строго настрого запрещались романтические отношения между преподавателем или работником и студентом. Сейчас между нами ничего нет, подумаешь, приснилось. А если мы начнем это обсуждать… В общем, правильно все Гайер делает.
Я подумала про Йена, автоматически вспомнила все, что произошло в той аудитории, и обхватила себя руками. Как же стыдно, как же неприятно кому-либо рассказывать такие вещи… Мне всегда казалось, что девушки, испытавшие нечто подобное… доведенное до конца или нет, просто обязаны сразу идти к целителям и стражам, чтобы преступник понес наказание. Но сейчас в полной мере ощутила, как это сложно: переступить через колоссальное желание сохранить все в секрете и вообще запихнуть эти воспоминания куда-нибудь на самую глубину памяти. Не переживать это заново…
«Этель, тебе нечего стыдиться. Стыдно должно быть этому придурку… Кстати, ты не в курсе, зачем он хочет на тебе жениться? Что за таинственные «они»?»
Да, Йен ведь что-то такое говорил. Что ему приказали. Но кто?
«Без понятия, но… У него довольно строгая семья, насколько я знаю. Так что приказать могли родственники. Но я ведь действительно незавидная невеста…»
Гайер фыркнул. Следующие его слова стали для меня полнейшей неожиданностью.
«Очень даже завидная. Ты красивая, фигура у тебя потрясающая, а по характеру ты… мягкая, нежная, но если надо жесткая и решительная. Смелая, добрая, верная, изобретательная и умная. Ты станешь прекрасной женой какому-нибудь счастливчику, который все это оценит и…»
«И – что?» - не удержалась я, хотя щеки пылали от смущения. Он действительно сказал, что у меня потрясающая фигура?
А Гайер в голове выдохнул и как-то мрачно закончил:
«И полюбит».
Сейчас самое время было менять тему! Потому что его проникновенные слова достигли сердца, поселились там, свернувшись клубочком, и теперь активно воспламеняли мою несчастную влюбленность…
«Ну, Йен меня точно не любит, поэтому женитьба на мне должна нести ему какую-то выгоду», - промямлила я, нервно поправляя волосы. Еще ведь он сказал, что я красивая… нежная, мягкая… Так! Надо забыть! Или задвинуть куда-нибудь в уголок памяти и перебирать потом долгими одинокими вечерами.