Вспоминая её, бабушка тяжело вздыхала: «И ведь она вовсе не шалава какая-нибудь, нет. Просто доверчивая дура. Есть такие, что без мужика жить не умеют, вот и она такая. Только ещё и в придачу без мозгов… и без гордости».
Не дай бог такой же стать!
Полночи Мика ворочалась без сна, борясь с собой. Сердце ныло, трепетало, предвкушая: хочу! А холодный рассудок язвил: «Яблоко от яблони…?».
И спросить, посоветоваться не с кем. Не с бабушкой же, та предвзята и вообще отстала от современной жизни.
Днём к ним забежал Лёша Ивлев. Он больше не злился, даже наоборот смотрел на неё с виноватой и какой-то просительной улыбкой. Хотя за что ему виниться? Не на неё же он вчера срывался.
Трогательно краснея, он попросил:
— Мика, тут такое дело… помощь твоя нужна. Мать на смене, отец в командировке. Ну и… мне, короче, тоже надо кое-куда по делу сгонять. Знакомый продаёт двигатель за копейки, а мне как раз нужен. В общем, если сейчас не куплю, желающие быстро найдутся. Только вот Любашу не с кем оставить…
Когда Мика впервые увидела Любашу Ивлеву, сразу догадалась, что это родная сестра Лёши. Несмотря на приличную разницу в возрасте, их сходство просто поражало. Светловолосая и очень рослая для своих пяти лет девочка походила на старшего брата не только внешне. Она и смотрела точно как он — серьёзно, даже сердито. Никогда не капризничала, не доставляла хлопот, делала мальчишкам во дворе замечания, если те устраивали «плохие» игры.
— Это ненадолго… я только туда и обратно… — продолжал Лёша. — А Любаша, ты же знаешь, спокойная, но одну оставить всё равно страшно, маленькая же…
— Да, Лёш, всё нормально, — остановила его Мика. — Сейчас я приду к вам, только бабулю предупрежу.
— Спасибо, — просиял он.
— Да не за что, мы же друзья.
Когда Мика поднялась к Ивлевым, Лёша уже поджидал её в прихожей, готовый тотчас мчаться за своим двигателем.
— Любаша в зале, рисует, — сообщил он, застёгивая молнию на куртке. — Ты не стесняйся. Захочешь — телик включи, вон там журналы какие-то есть. В общем, будь как дома.
Закрыв за Лёшей входную дверь, Мика прошла в большую комнату. Лёшина сестра и правда рисовала, сидя за круглым столом в центре зала. Склонившись над раскрытым альбомом, она сосредоточенно что-то закрашивала зелёным карандашом. От усердия она даже высунула кончик языка, а на гостью даже не взглянула.
Мика придвинула стул, села рядышком.
— Любочка, а что ты рисуешь?
Вместо ответа девочка насупилась и прикрыла ладошкой картинку.
— Не подглядывай, я ещё не закончила, — буркнула, не поднимая глаз. Но не прошло и минуты, Люба, сделав короткий штришок, убрала ладонь и развернула альбом к Мике.