В дом нас не пустили и хорошо, староста только накинул плащ, да через калитку повел на задний двор, там был хлев, на втором этаже которого и оказался сеновал. Знатный такой, только сена почти и не было, да и понятно, даже половины лета еще не прошло. Я хмыкнула, подождала, пока хозяин удалиться и, обернувшись тьмой, пошла за сыном и Гарретом.
Эти двое засели в малиннике на краю деревни и абсолютно ни за что не переживая уничтожали ягоду со скоростью саранчи. Они ведь городские, ягоды-то поди и не видели почти.
‒ Мам, ‒ шептал в темноте Рони, и как видят, где малина? ‒ Вкусно очень, Давай мальчикам соберем?
‒ Собирайте, ‒ согласилась я. ‒ Только очень быстро. Обещаю, еще наешься всяких вкусностей. Все у нас будет.
А уже через полчаса дети, со счастливыми измазанными в ягодном соке лицами, спали на сеновале. Часа в три ночи, когда у меня совсем слипались глаза, проснулся Гарри.
‒ Ложись, моя очередь, ‒ присел он рядом, так, чтобы видно было вход в хлев.
‒ Спасибо, знаешь, не смотря на свой возраст, ты настоящий мужчина. Я буду рада назвать тебя братом, ‒ вдруг вырвалось у меня.
‒ Сестры, лучше тебя и пожелать нельзя, ‒ я, понимая, что обрела еще как минимум трех родственников, обняла парня. ‒ Спасибо. После встречи с тобой я начал верить, что в моей жизни еще будет что-то хорошее.
‒ Это вам спасибо, ведь я в этом мире была совсем одна, ‒ прошептала я, ложась к мальчишкам и целуя младшего в лоб.
Утром в хлев вбежала девочка, хорошо, что она не старалась вести себя потише, и мы заметили ее раньше, чем она нас. Я успела упаковать Гаррета и Рона в коконы.
‒ Дедушка просил передать, и денежку забрать, ‒ она оставила крынку с молоком и корзинку с хлебом, еще горячим. Вот только лукавый взгляд меня смутил.
‒ За завтрак спасибо, а вот денежку я ему лично передам, как уходить будем, ‒ вся радушность сразу исчезла с лица девчонки. И она, фыркнув, убежала.
‒ Мам, а почему она так рассердилась? ‒ спросил Рони, наблюдая, как я спускаюсь за едой.
‒ Она, малыш, плату за ночевку хотела себе забрать, мы бы не доказали, что уже заплатили, только на скандал бы нарвались. Содрали с нас тогда в два раза больше.
‒ Плохая она, ‒ резюмировал Кори, вгрызаясь в краюху хлеба.
‒ Скорее дед научил, редко когда дети о таком сами догадываются, взрослые науськивают. Ничего, сейчас поедим и дальше пойдем. Дорога нам предстоит долгая и непростая. Охотиться мы не умеем, еды на себе много не утащим, светиться нам не желательно, значит, в ближайшее время ночевать предстоит в лесу, а в деревни заходить только под пологом тьмы.