И чувствовать, будто рядом с тобой — родной и близкий человек, с которым даже приготовление незамысловатых блюд в радость.
— Пожалуй, соглашусь, — хмыкнула я, передавая Петру помытые овощи. — Здоровому мужику, не страдающему строгорежимными диетами, тамошних закусочек — на один кусь.
— Верно. Да и есть как-то не особенно с руки, пока важные разговоры разговариваешь, — добавил Петр, откладывая нож. Переместившись за мою спину, он потянулся к верхнему стеллажу, где хранились специи. А я внезапно замерла истуканом, ощутив скользнувшее по щеке в опасной близости дыхание. Следом меня тут же обдало жаром его тела, отчего по позвоночнику пробежалась толпа щекотных мурашек. Я едва удержалась от того, чтобы не откинуться назад, в его объятия.
— Петь, еще смесь для салатов достань, — сухо сглотнув, выдавила я, неимоверным усилием воли отстраняясь от него. И, занервничав, не заметила, как именно обратилась.
— Хорошо, — почти шепотом ответил Петр и будто невзначай сжал одной рукой мое плечо. — Мне нравится, когда ты зовешь меня Петей, — неожиданно хрипло добавил он, а у меня легкое головокружение возникло.
— Мне тоже… нравится, — пробормотала я и развернулась к нему лицом. Поймала откровенный взгляд Петра, мазнула глазами по его губам и решительно выскользнула из-под его руки. Словно ничего такого двусмысленного не произошло. Потому что, по правде говоря, находилась в разобранных чувствах и всё еще не решила, имею ли я право заполучить это, двусмысленное. Хотя бы ненадолго.
На всю жизнь вряд ли получится. Не с моим прошлым.
Эх.
— Кстати, — Петр тоже тактично сделал вид, что ничего особенного не произошло, — скоро должен на пару дней приехать Федор. Я хотел бы тебя с ним познакомить.
Да, зам Петра и его лучший друг продолжал работать в столице и здесь бывал наездами. И мне очень хотелось с ним познакомиться, но я запнулась, прежде чем сказать: «Да. Конечно. С удовольствием». Из-за тона, которым Петр произнес эту фразу — в нем мне послышалось нечто интимное и проникновенное. Такой тон легко представить в предложении: «Я хочу представить тебя своим родителям». То есть… Это не простая формальность. Да и к чему бы Пете знакомить какую-то домработницу со своим лучшим другом, верно? Если это обычная домработница.
А не девушка, которую он совсем недавно назвал «моя».
Черт, черт, черт! Кажется, всё действительно катится в тартары, и наши с ним отношения — определенно прелюдия к чему-то более серьезному, а не мое разыгравшееся воображение. Это одновременно и воодушевляло, окрыляя, и пугало.