– А ты мне не указ, – оскалился Гленварт и шагнул назад.
Он напрягся, развел ладони слегка в сторону, и Родеберт машинально, не думая, принял ту же позу, готовясь к бою.
– Прошу прощения, – резко сказал таможенный офицер, – в зале ожидания и перехода запрещено применение боевой магии.
Под яростными взглядами Гленварта и Родеберта офицер качнулся назад, молниеносным движением кладя ладонь на предплечье другой руки, где была широкая серебряная нашивка.
– При всем уважении, – твердо сказал он, – я заморожу вас при любой опасности.
– Я хочу… – начала было Ри и закашлялась. Потом, исподлобья обведя всех глазами, твердо сказала: – Я хочу знать, что происходит.
– Я бы тоже хотел, – сквозь зубы произнес Орна.
Йоро не смотрел на них, размышлял о чем-то. Ответил после паузы Гленварт, неохотно.
– Печать разрушается.
– Какая печать? – не сразу сообразила Ри, слишком давно был тот разговор.
– Печать, которой закрыт проход в мир пресветлых, – процедил Родеберт. – Та самая, которую поставил старый Асара и которую обновлял Энио.
– Никто не знал, что из всех королевских детей останешься только ты, и еще без магии, – сказал Гленварт. – Печать нужно обновить. Мы долго тянули. Осталось мало времени.
– Ну а что… – спросила Ри, – неужели ее нельзя просто заново сделать? Или это секрет какой-то, как ее поставили? Я имею в виду, зачем я? Я ведь все равно не умею.
Они молчали, глядя на нее, будто ожидая, что Ри сама догадается. Девушка с досадой опустила глаза и еще немного шагнула в сторону, чтобы прислониться к плечу Орны. Тот шевельнул локтем, отодвигая, чтобы не мешала.
– Я попросил бы вас отойти, – резко сказал Гленварт, обращаясь к офицеру. – Мы не планируем драться, а эта информация вне вашей компетенции.
Офицер выразительно похлопал по нашивке и отступил, продолжая держать компанию под наблюдением.
– Нужна королевская кровь, верно? – произнес Орна. – Чтобы неназываемые земли приняли такую магию и природный портал мог закрыться. И что, вы за это время не отыскали ни одного королевского ублюдка? Ни одного кузена, тетки, племянника, никого, кто нес бы в себе хоть четверть королевской крови?
– Нет никого, – сказал Гленварт. Потом окрысился, полыхнув алыми глазами. – Я знаю, что звучит дерьмово! Но нет никого! В живых осталась только эта малявка, остальные поумирали – несчастные случаи, болезни…
– Как это невежливо с их стороны, – осклабился Орна, – в такой неподходящий момент… и все совершенно, совершенно случайно? Просто совпало?
Гленварт обмяк.
– Я знаю, о чем ты. Некогда нам было во все смерти лезть, но там, где мог, я расследовал. Если это и было не случайно, то безупречно сыграно.