– Татуировки?
– Ага, – кивнула Ри и показала на свои щеки, пальцем повторяя узор плетей шиповника. – Вот тут.
– А я не вижу, – растерянно сказала Эдда. – Я помню, как ты спрашивала об этом в первый раз, но и сейчас ничего не вижу…
Их разговор был прерван. Они не заметили, как давно пролетело условленное время, и хотя Эдда и Мурху крепко сомневались, что члены Совета придут, тем не менее давешние соперники колоритной группой появились в дверях кафе.
Правда, не через два часа, как говорила Ри, а почти через три, выдержав для чего-то паузу. Орна снял на время заклинание, маскирующее их разговор, Мурху подозвал официанта, и они сдвинули вместе два стола, чтобы всем хватило места.
В тяжелом молчании расселись. Фаукет заказал на всех чай и коньяк для Родеберта. Когда официант принес и установил спиртовку с пузатым глиняным чайником, источающим пряный свежий аромат черного чая и трав, Ри заговорила.
Робко, потому что весь прошлый запал она давно утратила. Но разговор надо было как-то завязывать, и, как ей показалось, лучше с дружественной ноты.
– Скажите, – произнесла она обращаясь к Йоро, сидевшему рядом с Эддой. – Я все хотела узнать, не сложно ли… не боитесь ли вы в таком виде по улицам ходить? Ведь все, наверно, внимание обращают?
Она неловко показала на небольшие рога Йоро, а тот недоуменно ощупал их и повернулся к Фаукету.
– Личина слетела?
– Нет, – отозвался тот. – Все на месте. Скажи-ка, девочка, что ты видишь? Например, вот он.
Он указал большим пальцем на бледного и злого Родеберта, который уже прикончил коньяк и с кислым видом следил, как Орели наливает ему чай.
Ри смутилась.
– Опиши его лицо, – уточнил Фаукет.
– Ну… борода, зеленые глаза, волосы светлые, вот тут, – Ри показала пальцами на щеки. – по три полосы, как от когтей.
Фаукет приподнял одну бровь и оглядел своих соратников.
– У нее истинное зрение, редкая штука, – буркнул Родеберт. – Но не вижу, что это может доказать.
Он хотел было пожать плечами, скривился от боли, и меховая накидка соскользнула при этом неловком движении. Родеберт мгновенно вернул ее на место, но Ри успела увидеть культю левой руки, крепко забинтованную.
– Ты сказал, она прирастет, – встревоженно обратилась она к Орне, а тот меланхолично пожал плечами. – Я думала, вы умеете легко такие вещи поправлять, – повернулась она к Родеберту. – Вам нужно приставить ее обратно. Это так страшно… выглядит.
Родеберт вспылил было, но Фаукет быстро осадил его взглядом.
– Попробуй сделать, как она говорит, – тихо сказал Флам.
Ри подумала, что совсем не понимает, какие у них в группе отношения. Родеберт явно привык приказывать, но тем не менее слушается Фаукета. Орели не слушается вовсе никого – на словах, – а на деле вполне себе выполняет все указания. Йоро молчалив, но ему никто ничего и не указывает.