— Я уже столько зим совсем одна! — голос стал тише. С тех пор, как умерла бабушка… — она ненадолго замолчала, пытаясь глубоко дышать, чтобы успокоиться, потому что сама от себя не ожидала такого взрыва. Словно именно сейчас наружу внезапно вырвалось то, что она годами так тщательно пыталась игнорировать. Глубокое дыхание не принесло успокоения. Она уже не могла остановиться. Жрец шагнул навстречу. Ведьма, повинуясь внезапному порыву, прижалась лбом к его плечу, продолжая изливать душу уже тихим шепотом.
— Мне так ее не хватает! Не хватает просто поговорить с кем-то, кому ничего от меня не нужно, — мужчина сначала не решался двинуться, боясь спугнуть ее, а потом медленно опустил руку ей на волосы и стал легонько гладить. Исха не противилась. — Я не могу так больше…
Какое-то время она просто цеплялась за него, всхлипывая. Но постепенно стала затихать. Тут мужчина заметил широкий пень рядом с тропинкой и, взяв ведунью за руку, отвел ее к нему, усадил и сам сел рядом.
— А самое страшное — это сны, — Исха будто не заметила перемены позы, смотрела пустыми глазами куда-то вдаль. — Почти каждую ночь я вижу свою смерть. Я сгораю, Григ. Чувствую, как мое тело охватывает огонь. Вот здесь, — она взяла его руку и приложила себе на шею чуть ниже левого уха. — И это ослепляюще больно. Каждый раз просыпаюсь от собственного крика.
Жрец, чуть касаясь, провел большим пальцем по ее щеке.
— Это просто сон, ничего больше, — попытался успокоить он. Исха горько улыбнулась.
— Я ведьма, жрец. Понятие «просто сон» ко мне не относится. Я знаю, как умру. Вопрос в другом: когда?
Ее уверенность поразила мужчину, однако он не показал этого.
— Ты не думала перебраться в столицу? — мягко спросил он, глядя женщине в глаза. Нужно было срочно менять тему. — Там совсем по-другому относятся к таким людям, как ты. Взять хотя бы нашего великого князя: его десница — маг. Ты знала об этом? И, кстати, я слышал, он ищет себе помощника с даром. Ты могла бы попробовать.
Она покачала головой.
— Люди везде одинаковы. И то, что единицы из нас добиваются какого-то положения в обществе, не означает, что так получится у каждого. Да и не хочу я этого.
— Чего же ты хочешь? — осторожно выдохнул он, приблизив лицо к ней на расстояние ладони, уже чувствуя ее дыхание на коже. Она посмотрела на него так, словно только сейчас увидела. Пронзительно со всех сторон пищали, чирикали, кричали и свистели птицы, почти оглушая. Исха медлила с ответом. Где-то высоко над ними ветер шелестел кронами деревьев.
— Тепла, — хриплым полушепотом наконец выдала она. — Я хочу тепла.