Жук помолчал, потом продолжил неуверенно:
— Я вот все думаю, ты сможешь выдернуть из доски еще гвоздь? Я хочу этот взять с собой, и… вдруг получится как-нибудь вырваться?
— А ты… ты вернешься за нами? — спросил Касьян.
Белая всегда кого-нибудь забирала, и с этим они не могли ничего сделать. Едва она входила внутрь, воздух тяжелел и вдавливал их в бетонный пол.
Жук сидел тут дольше всех, поэтому он каждый раз все больше боялся, что заберут его, но только сегодня настолько серьезно.
— Я вернусь, ты чего, — глухо ответил он, — но даже если сразу не получится, так я хоть наружу и позову кого-нибудь.
— Слушай, — сказал Касьян. — Давай я прям сейчас выковыряю гвоздь… если тебя не заберут, мы попробуем потом на придурковатую навалиться, а? Вдруг проскочим?
Жук долго молчал.
— До того, как ты появился, мы пробовали, — признался он. — Она хоть и глупая на вид, но сильная. Она стала орать и прибежала Белая. Что-то сделала, и мы потом лежали, не знаю сколько, двинуться не могли.
— Все равно, — сказал Касьян. — Давай попробуем.
Зеркальное
Морген весь день спотыкалась и пересчитала все углы в отделении.
Мир был слишком медленным, а она слишком быстрой. Нервная, чрезмерная энергия стремилась по венам, и Морген постоянно спохватывалась, пытаясь притормозить.
Ушла пораньше — и Каролус, узнав, что она едет на свидание с сыном, отпустил без разговоров. На прощание подсказал, какие еще вещи лучше передать и пообещал дать контакты хорошего адвоката.
Неудивительно, фыркнула Морген про себя, вспомнив, что старого некроманта один или два раза лишали лицензии. Не будь он гениальным врачом и специалистом по проклятьям, давно бы уже был на совсем не почетнойпенсии.
Эвано выглядел неплохо. Морген придирчиво изучала его лицо, потом даже быстро просканировала — Эвано дернулся и оскорбленно посмотрел.
Н-да, дурной пример оказался заразительным — и ведь несколько дней назад Морген сама возмутилась таким же поступком Роберта.
Постоянно сбиваясь с выражения гордого достоинства на смущенное «мам-я-уже-большой», Эвано поблагодарил ее за вещи и книги. Планшет с читалкой пронести не разрешили, и телефон тоже, но Эвано сказал, что у них есть городской аппарат, и разрешают звонить, если что. Морген тут же стала записывать для него свои номера.
— Да ладно, мам, — рассердился Эвано. — Хватит суетиться, я и так их помню. Что я, дурак, по-твоему?
Неожиданно растрогавшись этим, Морген едва не заплакала. Ну надо же — и сразу вспомнились далекие уже дни, когда не почти не было мобильных телефонов, и маленький Эвано звонил ей на работу каждый день, чтобы сказать, что он пришел из школы домой.