- Дети уже в не опасности, сегодня вечером их в сознание приведем. И Яниса для профилактики очищающим сбором напоим.
- Благодарю, целительница, поселение оплатит вашу работу, а с дедом Михеем мы сами разберемся.
- Уверены? – Вал нахмурился и поднял бутыли.
- Дед Михей – старожил нашего поселения, вину с него никто снимать не будет, по-своему накажем.
- Дело ваше, но, когда дети поправятся, у меня будет задание вашему деду, – кивнула я. Поселения жили по своим законам, и вмешиваться мы могли только в исключительных случаях. Злого умысла у деда не было, а то, как он сейчас умывался слезами и просил прощения, говорило о его большом раскаянии. Вдобавок, среди отравленных детей был его внук. Сам старик дежурил у дома старейшины и не наигранно переживал за всех детей разом. Потому настаивать на его заключении и передаче стражам смысла не было.
Когда мы вернулись в дом старейшины, и, проверив состояния детей, я села за стол, Алекс, нахмурившись, спросил:
- А если бы дети умерли? Тоже бы оставили этого деда здесь.
- Если бы выяснили, из-за чего дети отравились, и не смогли бы их спасти, то скорей всего да, оставили бы его здесь.
- Почему? – теперь нахмурился Кит.
- Вы деда видели? Он же души в детях не чает. Да, есть у него любовь к настойкам, но он знает в них меру, ни пьяным, ни буйным его никто не видел. Все игрушки, что есть в деревне, его рук дело. О том, что он может навредить ребятам, даже подумать не мог, просто не понимая, что у него в руках магический артефакт.
- И поэтому мы бы оставили его здесь? Потому что он хороший?
- Это одна из причин.
- А вторая? – Алекс пытался понять мои мысли.
- Вторая – это само поселение. Это не академия и не город. Здесь все живут рядом, у всех на виду. Понимают, что если ты поможешь, тебе помогут в ответ. У них общие поля, которые они вместе обрабатывают, у них одно святилище предков на все поселение. Горести и радости все вместе, здесь нет деления на своих и чужих.
- Неужели бы простили? – недоверчиво спросил Кит.
- Родители детей? Не знаю. Это решение каждого из них. Вопрос в другом. Пережил бы дед Михей смерть детей, узнав, что это из-за его бутылок они погибли.
- В смысле? Что значит пережил? Он же не травился? – растерялся Кит.
- Чувство вины, знаешь такое понятие? – Вал свернул лист отчета о проделанной работе и, наложив на нее печать башни стражей, отправил. – Понимание, что ты стал виновником смерти восьми детей, довольно страшно, и в таких поселениях жители не выдерживают такой ноши. Слишком тут все связанны. Проще говоря, мы бы не забрали деда Михея, потому что стражи не занимаются мертвыми. Старик попросту наложил бы на себя руки.