— Тебя поселят в замке, — раздался его голос.
Я нашла в себе решимости взглянуть на Его Высочество, но что я хотела увидеть? Он по-прежнему невозмутим и холоден, по-прежнему в его окружении я чувствовала себя будто задавленной. И вместе с тем он немыслимым образом притягивал взгляд, хотелось разглядывать потревоженные ветром волосы, туманную синеву в тенях ресниц, чувственную линию губ...
— Чем же я могла заслужить такую милость? — всё же не смогла удержаться от язвительного тона, запрещая себе разглядывать его так.
Наронга, кажется, это только разозлило. Его серо-синие глаза сверкнули раздражением.
— Считайте, что это компенсация за то, что вам пришлось пережить.
Вот как?! Вздёрнула брови — неужели принц испытывает угрызения совести? На него не похоже. Вряд ли он вообще к кому-либо может испытывать сострадание. Так в чём же дело? Всё это меня сильно настораживало. Потому не стоило расслабляться на этот счёт.
— Ожидайте, за вами скоро вернутся.
Я сдержалась от едкой ухмылки. Хотелось спросить, а что потом? Ведь если уж он убедился в моей непричастности в гибели своего бесценного лекаря, мог бы просто вышвырнуть меня за ворота. А, выходит, привёз заговорщицу в замок.
Не успела ничего спросить — Наронг развернулся и направился прочь.
Я же отвернулась, принялась рассматривать Астиган.
Ожидание было недолгим — вскоре за мной вернулся тот слуга. Высокий худощавый мужчина с седыми висками и внимательным взглядом.
— Прошу за мной, — велел он и, не дожидаясь моего ответа, пошёл через двор.
Надо сказать, довольно широкий. Мы прошли широкую арку, которую увивали дикие розы с розовыми и белыми бутонами. Сладкий запах на время заставил позабыть о скверных днях в темнице и расслабиться, но стоило только войти в сумрак огромного с бесконечными коридорами замка, как меня вновь охватила тревога.
Внутри замок напоминал огромный склеп, и даже богатое убранство в виде витражных окон, мягких ковров и огромных гобеленов в нишах стен не смогли погасить неуютного чувства, ко всему в воздухе висела давящая тяжесть, источник которого я так не поняла: то ли прохлады, то ли какой-то пустоты.
Слуга вёл меня явно запасными ходами, и если здесь обстановка настолько впечатляющая, как же тогда в парадных залах? Конечно, и наша семья жила небедно. Когда-то в былые времена, пока Лаквер не начал закладывать нажитые вещи, чтобы хоть как-то держаться на плаву и содержать кое-каких слуг. После смерти отца нам пришлось особо туго. Брат, забросив его дело, утонул с головой в тайном сообществе. Он в последнее время редко появлялся дома, разве только взять ещё какую-нибудь ценную вещь, чтобы заложить. А меня, как бы я ни пыталась взять отцово дело под свой контроль, не воспринимали всерьёз. Конечно, я бы могла настоять и пробиваться дальше, если бы не подвёл брат с тем мятежом, после которого я стала изгнанницей для всех.