— Тебе напомнить твоё место? — Наронг напряжённо повернул к ней голову.
— Зачем ты так? — застыла тут же Ренер, возмущенно приподнимая подбородок, не смея больше сделать шага в его сторону.
— Уходи, а лучше покинь Астиган — Наронг отвернулся, — поезжай встречать своего мужа, он уже на днях вернётся с гарнизона. Забудь дорогу в мои покои. Ты мне больше не интересна.
Ренер поджала губы, задрожав всем телом, глаза сверкнули то ли гневом, то ли обидой. Наверное, и то, и другое. Впрочем, ему безразлично.
— Как желаете, Ваше Величество, ваша воля, — процедила почти злым тоном, демонстративно склонив голову, резко развернулась и, подхватив тяжёлый подол платья, направилась к двери с царственно-прямой спиной.
Дверь громко захлопнулась, и Наронг тяжело выдохнул. Только не смог вдохнуть, потому что в следующий миг в груди там, где слишком рвано билось сердце, вспыхнула боль. Опалила, словно клеймом, настолько внезапно, что Наронг содрогнулся, будто ему в грудь вонзили кинжал.
Он схватился за ворот жакета, собирая его в кулак, надавил на рёбра, пытаясь унять приступ. В глазах потемнело, воздух в лёгких застыл льдом, в то место, куда ударила боль, жадно потянулись чёрные сгустки.
Страх всколыхнулся с новой волной паники. Наронг привстал, но невыносимая резь только усилилась, и он согнулся, опершись ладонью на столешницу, пытаясь сделать вдох, судорожно порываясь ухватиться за любую мысль, удерживая уплывающее сознание, но среди этой сгущающейся тьма, сжимающая его рёбра и стягивающая шею раскалённым жгутом, полыхнуло белое пламя, в котором он различил… Розали.
Она будто вся окутанная светящейся дымкой, он смутно видел очертания её лица, кажется, она куда-то шла. Прочь от него.
Наронг протянул к ней руку, пытаясь ухватить, но тьма заволокла, и видение растворилось, как призрачный туман. Наронг сжал зубы, когда лезвие боли вонзилось ещё глубже, он упал на локоть, поскрёб ногтями столешницу, ожидая только одного — когда это закончится. Когда его сердце вырежет эта холодная тьма или отпустит. Его проняла лихорадка, виски и шея покрылась испариной. Нет, он не собирается ей отдавать себя, только не сейчас, когда он…
Слепая ярость пронзила всё тело. Наронг судорожно сжал пальцы, потянул ворот, который врезался в шею, а в следующий миг отнял от себя руку и рывком вскинулся, кресло двинулась, и он, развернувшись со всей силы, пнул его. Чиркнув ножками по полу, кресло опрокинулось и рухнуло с грохотом.
Сотрясаясь и тяжело дыша, приподнимая плечи, Наронг прикрыл веки, плотно сомкнув губы. Режущая боль утихала, давая возможность дышать глубже и чаще. Тьма рассеивалась. И отступала.