— Все, Лилит. Давай уже перестанем, иначе Илья придет нас искать, а мы тут слез налили. Он мне голову откусит! Скажет, что я тебя обидела, — нет, он сам боится, что Вы его кокнете, Лара, и снова из-за меня.
— Я…мне… — я хотела сказать ей спасибо за все, но слова не шли.
— И тебе спасибо, девочка моя, — как хорошо, что она все понимает! — Идем. А то Жу затолкает все торты и конфеты, которые есть в доме в Стефу. И тогда уже Алена, дочь моя царственная, откусит мне голову!
Лара засмеялась. Только что слезы лила, и вот на тебе…. Знаете, а тут и удивляться нечему. Она очень любит Жизнь и не считает нужным долго печалиться. Вот мне бы так…
Я смотрела на нее во все глаза, и очень хотела смеяться вместе с ней, но не могла.
Мы вошли в столовую (парадную, не домашнюю), а там…
Красивый стол, белоснежная скатерть. Изумительный чайный сервиз и нарядные угощения! Я даже остановилась, не зная, что делать. Смотреть? Присесть?
— Иит! Иди сюда. Кафеты есть. Зю кусьного дая. Моти, тойтик! С каямейкой! (перевод- Лилит! Иди сюда. Конфеты есть. Жу вкусного дала. Смотри, тортик! С карамелькой!), — конечно, я пошла к девочке и села рядом.
Стефа забавно жевала конфетки, Лара беседовала со мной, а Илья молчал и смотрел на меня. Я слушала Лару, но вот…
Илья, перестань, прошу тебя. Погаси взгляд свой, не надо. Мне ничего сейчас не надо. И почему он не прочел мои мысли?
Мы выпили чай, Стефа начала болтать с Ильей, смешно коверкая слова, Жу смеялась, с ней Лара, а я нет. Не могла. Быть может, завидовала их веселью? Нет. Жалела, что я так не умею. Теперь не умею.
И так горько стало, так больно. Ничего у меня нет!!! Только обида и страх. Они стискивали мое горло, мешали дышать. Они жить мне мешали. За что? Почему я? Кто решил, что моя планида должна быть такой? Кто там, Наверху, раздает Счастье и Горе? Я не виновата ни в чем. Так за что?
Лара и Стефа одевались в холле. Жу и Илья помогали. А я стояла за их спинами, стараясь не плакать. Громко и долго, жалуясь на свою планиду и беды свои многочисленные.
— Иит, — девочка подошла проститься, — Не пачи. У тебя воть сезиньки. Визю. Ты хоёсяя.(перевод- Лилит. Не плачь. У тебя вот слезинки. Вижу. Ты хорошая), — она обняла меня изо всех своих детских силенок, утешая.
— Ли, помни, что я тебе сказала. И прошу, не слушай Илью! Он тебя еще не накошмарил, нашим «стадом»? Нет? Приезжай к нам в дом. Мы хоть и чудики, но очень друг друга любим. И ты нас полюбишь, вот уверена в этом! — Лара расцеловала меня в обе щеки, а я обняла ее в ответ и снова ничего не смогла сказать.