Не помня себя, накинула на белый, легкий сарафан старую цветную шаль и затолкала ноги в туфельки. Когда неслась в такси к дому Марка, поняла, что они от разных пар! Неважно! Ему плохо. Ему сейчас совсем плохо! И мне!
Стояла перед дверью его флигеля.
Ин распахнул дверь, одним коротким взглядом увидел все и сгреб меня в охапку, затаскивая в дом.
— Динь, — стон его отозвался болью во мне и счастьем, огромным и бесконечным.
— Не говори! Ничего не говори! Иначе я не смогу… — он все понял и замолчал.
Говорили его губы, руки…
Мы оба, совершенно бешенные, вцепились друг в друга. Я понятия не имею, сколько все это счастье длилось. Ураган. Тайфун. Цунами. Все, что можно себе вообразить, все это и происходило с нами. Любовь моя пересилила все! Я не думала ни о чем, и было только незамутненное, чистое наслаждение.
Утром, когда он уснул, моя ненависть шевельнулась и оплела меня своими кривыми, сухими, колючими ветвями. Я встала, оделась и ушла.
Я оставила его! Одного! Спящего и любимого! Наверно, я попрощалась с ним. Вот так как-то…
Не помню, как добралась до дома. У ворот стоял уже грузовик. Все было собрано. Деда передавал ключи новым владельцам. Он увидел меня, все понял и ничего не сказал. _Читай на Книгоед.нет_ Я села в машину. Деда, сел на переднее сидение, рядом с шофером. Я впала в нечто сродни коме. Нет, все видела и все слышала. Даже пыталась говорить с дедой. Потом, в моей голове прозвучал вой! Снова вой Марка! Я поняла, что он проснулся и не увидел меня рядом. Я зажала уши ладонями и сознание меня покинуло. Спасибо тебе Господи за обморок.
Первого дня лета мы с братьями улетели на Корте. Недели две я искала уединения на золотом пляже, вдали от толпы. Потом Гошка не выдержал.
— Все, Лар, хватит! Лето, солнце, море, жара. Пошли на фиг из дома! — и они утянули меня на какой-то местный концерт.
Танцы, песни. Бьющая ключом жизнь приморского города. Я не видела всего этого. И слегка задышала только тогда, когда оба моих вдохновения, стали просить меня репетировать с ними танец «Трое». Они оба каким-то своим пятнадцатым чувством, поняли рисунок танца. Он подходил мне и четко показывал и любовь и ненависть. Именно в танце я становилась прежней. Той Динь, которую любил Ин.
К концу июля, я стала работать, начав первый мой серьезный роман. Он был о братьях. Спустя годы, эта моя история победила на конкурсе молодых авторов имени Чехова, получив главный приз. Имя Соны Пирс зазвучало с невероятной силой. Я стала знаменитее, богаче, но не счастливее.
Приезжал Мишка. Он был рад видеть меня не такой хилой, как раньше. Но, все равно пытался накормить меня, водя по всем рыбным забегаловкам, которые в изобилии теснились на главной набережной.