- Я, наверное, пойду, - прошептала она. - у вас важные государственные дела.
- А ты научишь меня своей гимнастике? - живо воскликнула Иванна. - Мне очень понравилось!
- Если хочешь, научу.
- Тогда жду тебя утром в саду!
Обратный путь занял у Шессы чуть больше времени; она долго искала вход и плутала по коридорам, но это ее нисколько не расстроило. Настроение было таким же солнечным, как и утро, она напевала себе под нос и даже немного пританцовывала.
Раиль все еще спал - как всегда, обнаженный, на животе и уткнувшись носом в подушку. Шесса упала к нему в кровать и начала целовать его спину, спускаясь поцелуями к пояснице. Сегодня она любила весь мир в целом и своего мужчину в частности, ей хотелось, чтобы и его утро было светлым. Не открывая глаз, степняк перевернулся на спину, открывая доступ к более интересным вещам, чем Шесса тут же воспользовалась. Ей всегда нравилось его тело, крепкое, ладно сложенное, почти без волос. И ниже пояса, в отличие от катайцев, он был одарен природой более щедро - все-таки полукровка он, с кровью оборотня, а оттого и в любви бывал жаден и горяч. Ей это тоже очень нравилось. Она пробежалась пальцами по уже проснувшемуся, в отличие от хозяина, члену, потянулась к нему губами, захватывая в плен мягкую головку и дразня ее языком. Степняки все обрезанные, она находила это красивым. Не то, чтобы Шесса видела много членов, хотя, конечно, девственницей она до него не была, но из тех, что видела, ее восхищал только этот. Тихий стон сорвался с губ Раиля, и Шесса, хихикнув, скользила по стволу члена губами, вбирая его так глубоко, как могла, и снова выпуская. Вздох и легкое движение бедер, его руки, перебирающие ее волосы... Она ласкала его руками, губами и языком с упоением, ерзая на ставших вдруг шершавыми простынях и сжимая ноги от возбуждения. Шессе хотелось большего, но она знала, как любит ее муж такие ласки, видела, что ему хорошо, чувствовала его удовольствие почти так же остро, как свое, и останавливаться не стала. Терпкий вкус его семени был привычен, и глухой стон, ставший ее наградой, тоже. А самое главное, она знала, что ему всегда мало, и она не останется без ответного внимания.
"Она ведь моя жена", - говорил себе Раиль, отбрасывая прочь мысли о другой женщине, и тянул девушку на себя. В губы не целовал, боясь почувствовать свой же собственный вкус
- это было для него... дико. А грудь ее всегда его восхищала, и он втягивал в рот темные соски, прикусывал их, заставляя ее громко стонать. Пальцами проникая в горячее жаждущее лоно, он снова возбуждался от одного только осознания, что Шесса его так сильно желает. Раздвигая ее колени, он медленно проникал в ее тело, а она целовала его шею и плечи, всхлипывая и нетерпеливо ерзая под ним. Он не торопился, безжалостно растягивая удовольствие, двигаясь мягко и размеренно. Шесса кусала пальцы, чтобы не стонать слишком уж громко - его пальцы, которыми он ласкал ее губы. Надолго его терпения, как всегда, не хватило, он срывался на жадные резкие движения, закидывая ее ноги себе на плечи, рычал, сминая руками нежную женскую плоть, переворачивал и снова овладевал ей, наслаждаясь еще и тем, что она изгибается и стонет под ним, приподнимая зад, чтобы вобрать его глубже.