В этих местах, как мы говорили, дождь идет один раз: начинается он в мае, а кончается в августе. Причем к августу разражаются такие ливни, что смывает и дороги, и мосты — ни проехать ни пройти. Сапоги, если оставить на два дня без ухода, покрываются зеленью.
Но зато осень — октябрь, ноябрь — тут солнечная, сухая. Рыбалка, охота в это время превосходные. В реках много рыбы, в лесу, в степи масса диких коз, фазанов.
Раньше я никогда не работал в штабе, а теперь пришлось осваивать эту науку. Она показалась мне чрезвычайно интересной: приходилось разрабатывать во всех подробностях тактические и показные учения, которые проводились довольно часто.
В это время японская военщина то и дело разжигала конфликты на границе, да и вся политика японского империализма была направлена на то, чтобы отторгнуть Дальний Восток от Советского Союза.
У наших границ в захваченной японцами Маньчжурии появлялись все новые и новые войсковые части, строились казармы, аэродромы, железные и шоссейные дороги.
Командующий В. К. Блюхер поставил перед нами задачу — добиваться того, чтобы в любую минуту каждое подразделение могло быстро выступить, сосредоточиться в незнакомом районе и успешно вести бой.
Он говорил: «Надо больше тренироваться в сложных условиях на внезапных действиях, каждый раз в новых районах… Чем труднее сейчас выполнять огневые задачи, тем легче мы будем поражать противника в настоящем бою… Надо запомнить, что никогда нельзя смягчать условия боевой работы».
Командиром 92-й стрелковой дивизии был комдив Л. М. Гавро. Венгр по национальности, старый член большевистской партии. Под его руководством я и разрабатывал тактические и показные учения, которые проходили в условиях зимы и лета в равнинной и горно-лесистой местности.
Особое внимание уделяли мы отработке вопросов обороны в горах, штурма господствующих над местностью высот, с которых противник мог метким огнем закрыть выход в долины, расчленения при появлении авиации и так далее.
Бездорожье, почти полное отсутствие населенных пунктов затрудняли учения и требовали от нас полного напряжения моральных и физических сил.
Однажды после окончания очередного учения комдив Гавро сказал мне:
— Поедем на охоту.
Я обрадовался. Сильно мы устали после учений, хотелось отдохнуть. Приехали, вышли из машины. Комдив палкой раздвинул кусты.
— Вот что… Будешь тут, Чистяков, полком командовать…
Каким полком? Где командовать? Ничего вокруг, кроме кустов да травы и бурьяна…
Однако комдив не шутил. Пришлось принять полк, на голом месте строить временное жилье, столовую и конюшню. Красноармейцы рыли землянки, ставили навесы. Натаскали камней, сделали казарму на пятьсот человек.