Густой дым обволакивал их обоих. Прошло несколько мгновений, прежде чем Ноэл спросил:
– Как тебя зовут?
– Пошёл нахрен!
Парень даже попытался привстать, но у него ничего не вышло.
– Ладно, Пошёл Нахрен, и что тебя сюда привело?
– Мы тут светские беседы вести, что ли, будем, блять? Дай мне тоже сигу!
– Манерам-то тебя явно никто не учил, – процедил сквозь сжатые губы с сигаретой Ноэл.
Достав ещё раз пачку, он протянул парню зажигалку и сигарету. Тот дрожащими пальцами не с первого раза поджёг её. Отдавая обратно зажигалку, произнёс:
– Олли. Меня зовут Олли.
– А меня Ноэл.
Хант протянул руку, которую так и пришлось убрать обратно в карман. У Олли оказались явные проблемы с контактами.
– И как ты это дерьмо куришь?
Олли рассматривал струящийся по его пальцам дым, ни разу не поднеся сигарету ко рту.
– Это успокаивает.
– А меня успокаивает… боль.
Олли и сам толком не понял, зачем сказал это первому встречному. Ему надоело бежать, надоело терпеть побои и бороться за свою жизнь только через боль, страдания и кровь. Или свою, или чужую. Как бы он ни хотел это признавать: присутствие человека, которому от него ничего не было нужно, успокаивало и дарило небольшую передышку. Только он знал, что это ненадолго. Что и это пройдёт.
Зачем этому денди возиться с таким плебеем, как он? Оборванцем, от которого несёт помойкой и грязью. Олли не смог бы найти ответы на эти вопросы, если бы Ноэл их задал. Олли бы не нашёлся, что сказать. Но он просто почувствовал, что сейчас и здесь его место.
Здесь что-то зарождалось.
Ноэл не помнит, как тогда ушёл от Олли, а, может, Олли ушёл от него. Но теперь он каждый раз возвращался домой этой дорогой, оставляя одежду, бутерброды или другие вещи для Олли. Он не знал зачем, даже не был уверен, что тот возьмёт эти «дары» и не посчитает их подачками.
И как-то они привязались друг другу, хотя поначалу Олли принимал Ноэла в штыки, материл его почём зря. Ноэл же только улыбался в ответ. Ему нравилось помогать Олли, нравилось так убегать от мыслей о Дэйзи.
Олли не нужна была его помощь, по крайней мере, он так говорил. Пока в один момент, спустя полгода знакомства, он снова не оказался избитым в их месте встречи.
Ноэл долго рассматривал друга: его заплывший и опухший глаз, разорванную одежду, разбитую губу и нос, которым он всё хлюпал, гоняя сгустки крови. Хант злился. Ему нужна была правда, а не очередные отмазки Олли насчёт того, где он живёт и что делает, потому что правду он рассказывать не спешил. Боялся снова оступиться?
– Кто тебя так?
– Одни пидоры! Отвали, Ноэл, и без тебя тошно! От твоих расспросов лучше не станет!