– Да иди ты, Ноэл, ты всё портишь только! – Дэйзи отчеканила каждое слово, тыкая мокрым пальцем ему в грудь, а потом быстро развернулась и, чавкая сырыми шлёпанцами, побежала к лифту.
Дэйзи знала, как всё будет дальше, и от этого ей становилось только тоскливее: она прорыдает пару часов, а он придёт как ни в чём не бывало, и она простит его, потому что не умеет злиться на него долго. Дэйзи всегда убеждала себя, что брат всё делает из лучших побуждений.
В ванне Дэйзи смывала с себя хлорку, натираясь мочалкой так долго, что кожа стала красной и распаренной. Она вернулась в комнату и, роясь в кармане сумки брата, нашла запечатанную пачку сигарет и зажигалку.
Вышла на балкон. Не с первого раза у неё вышло открыть упаковку: пачка мялась и впитывала влагу с пальцев и волос.
– Да пошёл ты к чёрту, Ноэл Хант!
Дэйзи подожгла сигарету, и струйка дыма ползла по запястью и дальше по руке. Она смотрела на это так долго, что почти половина сигареты медленно истлела в длинных пальцах, а пепел свалился вниз. Так и не нашла в себе силы пойти против брата и не поднесла сигарету ко рту, чтобы вдохнуть дым – влияние брата было слишком сильно. Дэйзи боялась снова его разочаровать. Снова быть не такой, снова чувствовать осуждение. Она потушила сигарету о пепельницу.
Дэйзи легла на кровать в махровом белом халате, включила телевизор на фон – на этот раз она даже не плакала, а просто тупо пялилась в стену и ждала, когда придёт брат. Только вот его не было так долго, что она заснула.
Когда хлопнула входная дверь, Дэйзи подскочила, проснувшись, но не встала – прикинулась спящей. Услышала шум в небольшом коридоре: Ноэл пытался, видимо, снять кеды, но у него выходило это с трудом – он был пьян.
Дэйзи напряглась всем телом, ожидая, что он её разбудит и ей придётся что-то доказывать. Он обязательно увидит, что пачка открыта, и ей не избежать нагоняя. Но вместо этого Ноэл прошёл чуть дальше и плюхнулся на кровать рядом, мыча что-то нечленораздельное.
Дэйзи ещё немного полежала на кровати и, когда поняла, что он заснул, то встала и бросила взгляд на брата. Ноэл был без рубашки, и она заметила разбитые в кровь руки, которые обязательно испачкали бы постель. Он снова с кем-то подрался – это почти что стало традицией, поэтому Дэйзи достала из сумки ватные диски и мазь, которую она обычно накладывала ему на руки.
Прошло с полчаса, когда она закончила и убрала всё на место, выключила свет в ванной и в коридоре. Дэйзи снова прошла на балкон, оставляя дверь открытой.
Дэйзи смотрела на брата в лунном свете и понимала, как он красив и спокоен во сне. Ей бы хотелось, чтобы так было всегда. Ноэлу вечно приходилось её охранять, но она любила эту заботу, она любила его как единственного дорогого человека.