– Ну, ты бы я думаю, узнал об этом первым, – отшутился Женя.
– С отцом так и не помирился?
– Ты же знаешь, с ним нельзя полностью помириться. Он же у меня не пробиваемый. Всю жизнь припоминать будет. Сам как, Ира, дети?
– Да потихонечку. Владик озорной стал, просто башка от него идет кругом. Представляешь, все везде надо. А мимо шкафа спокойно пройти не может, орать начинает, чтобы пустили его вещи разбросать.
– Димк, а ты че, чего-то другого ожидал?
– Да фиг с этими шмотками, зато сын.
– И дочка.
– И дочка, – эхом повторил Дима.
– Молодец ты Димк, молодец! Слушай-ка давай я тебе завтра перезвоню, а то я сейчас немного занят.
– Ладно. Светлане от мне привет.
– Передам, если не забуду.
– А ты не с ней?
– Ну, все Дим. Пока, перезвоню.
Женя отключился и на всякий случай совсем выключил телефон. Конечно, поговорить сейчас с Димкой было бы неплохо, но напротив него сидела Наташа. И беседовать предстояло именно с ней. А на том конце телефонного разговора задумчиво посмотрел в потолок Дима. Ему стало жутко интересно узнать, где же сейчас пропадает его друг. Явно же, что не на работе в такое позднее время.
– Представляешь, совсем совесть потерял, – начал Женя, и тут же увидел на Наташином лице непонимание, – я совесть потерял. Ладно у друга семья, маленькие дети требуют большого внимания. Да и то он позвонил. Нет, все-таки из меня плохой друг.
– Хороший, – тут же нашлась Наташа.
– Плохой, – задорно улыбаясь, ответил Женя.
– Нет, хороший, – опять повторила Наташа.
– Плохой!
– Хороший!
– Тогда поцелуй меня! – остановил ее Женя, – если я хороший, тогда меня и поцеловать можно.
Это было чистой воды ребячество, озорство. И Жени это нравилось.
– Дурак! – спустя короткую паузу выдала Наташа. И тут же у нее в голове закипела каша. Он же ее начальник, а она его дураком обзывает. Или здесь и сейчас он для нее совсем не начальник? Тогда кто? И зачем она так сказала? А что ей еще оставалось сказать? И каким же образом закончить весь этот несусветный бред?
Женя продолжал молчать. Сейчас должна была говорить Наташа. И она все-таки заговорила запинаясь и раскрасневшись от смущения, возникшего неловкого положения.
– То есть, Евгений Александрович… то есть… Жень! Я хотела сказать, что, по-моему, ты должен быть замечательным другом.
– Дураком? – нарочно переспросил Женя.
– Прости. Я не хотела обзываться. Но ты сам виноват, – возмутилась Наташа.
– Ладно, Наташ. Не заморачивайся. И если ты заметила, сейчас я никакой не начальник, а просто твой хороший знакомый.
– Ваш заказ, – безэмоционально проговорил официант. Лицо его было таким же беспристрастным, так же как и голос. Вообще, он создавал впечатление робота или равнодушного зомби.