Маша закрыла дверь и окинула себя беглым взглядом. Как оказалось, она всю ночь проспала в чужой рубашке. Из этого, если быть на месте той странной тетки, можно сделать элементарный вывод, девушка в доме соседа явно не сестра троюродная и уж тем более не старый друг.
Загадочное начало утра, а загадочное от того, что нелепость сложившейся ситуации перестала пугать и как-то особо тревожить Машу.
"Ну и ладно! Пусть что хочет, то и думает. Я ее вообще не знаю. Да… Вот что самой странное. Дверь открыта была всю ночь. Неужели Женя ее забыл закрыть? Да нет же. Вроде бы он ее закрывал, когда я в ванной была или… он же еще выходил… Да что теперь то. Надо найти Женю. Странно все это как-то. Очень странно…"
Маша закатала рукава рубашки по локоть, чтобы они не болтались, не мешали ей и направилась на второй этаж, с твердым намерением найти там хозяина дома. Легкое поскрипывание, и, кажется, у одной ступеньки оно чем-то отличалось от другой сопровождало ее весь подъем наверх.
Второй этаж был погружен в полумрак. Но то, что здесь находиться несколько комнат было и так понятно. Маша не успела начать соображать, в какую же ей сторону направиться, но яркий свет, падающий на дощатый пол, подсказал ей дорогу. Дверь в одну из комнат была распахнута. Маша сделала несколько шагов вперед и остановилась.
"Что я собственно собираюсь делать? Ведь он же спит! Как мне только в голову пришло идти в спальню к малознакомому человеку. Что же мне делать теперь? Вдруг он уже не спит и слышал, как я подымаюсь наверх. Вот дурочка! Дернуло тебя остаться на выходные у подруги. Сидела бы сейчас дома, собирала сумку в дорогу… Ох, Машка… Все успокойся, не нервничай, в конце концов, ничего страшного не произошло. Надо постараться не шуметь и прислушаться. Все, тихо!"
Маша стояла в метре от двери в комнату, в которой, как она предполагала, спал Женя и с замиранием сердца, которое все еще продолжала быстро колотиться от нервных мыслей, стала прислушиваться. Звенящая тишина. Ни единого звука, который мог бы указать на то, что в доме есть кто-то еще.
От волнения Маша почувствовала, как кровь прильнула к щекам и без зеркала хорошо представила свое раскрасневшееся лицо. Она так внимательно вслушивалась в тишину, что зазвени или упади что-нибудь в доме, пусть даже не слишком громко, непременно испугалась бы. Но чем дольше Маша продолжала стоять в нерешительности, тем все больше успокаивалась, переставала паниковать на пустом месте.
И в итоге, устав прислушиваться, она осторожно сделала шаг к порогу комнаты, который практически отсутствовал и представлял собой небольшую полоску плинтуса, словно разграничительную черту между комнатой и коридором.