Ну а про личную жизнь и вовсе говорить не хочется. Вспомнить хотя бы мою последнюю любовь, на поверку оказавшуюся просто нелепой и пошлой историей. Геннадий (крокодил, как за глаза зовёт его моя подруга Танька) – самое большое разочарование моей жизни! А ведь как всё романтично начиналось!
Мы познакомились с ним на какой-то глупой вечеринке, куда притащила меня моя Татьяна.
– Женька, пора тебя выдавать замуж!
– Ты, что ли, это будешь делать? – ухмыльнулась я.
– А почему нет? – пожала плечами Танька. – Сама-то ты, небось, никогда не решишься на такой шаг! А у меня есть приятельница, которая устраивает встречи специально для таких, как ты!
– Для каких это таких? – не поняла я. – Красивых, но гордых?
– Убогих и застенчивых, дура! Да шучу я, шучу! – Танька заливисто захохотала.
Я тоже прыснула. Устоять, когда смеётся моя подруга, нет никакой возможности. Многие пробовали, но ни у кого не получалось! Мы, помню, как-то даже поспорили, улыбнётся ли одна наша общая знакомая, нудная сухая тётка, при звуке Танькиного смеха. Улыбнулась, да ещё как! Во всю ширь своего огромного рта, сверкая золотым зубом. Танька даже испугалась, что не сможет остановить истеричный смех этой тётки. Ничего, остановили общими усилиями! Впрочем, я отвлеклась.
– Ну, рассказывай, что ещё за вечеринки такие для красивых и застенчивых! – дёрнула я подругу за рукав.
– Короче, фишка в том, чтобы познакомиться как можно с большим числом людей за один вечер. Вот смотри.
И Танька, как заправский боевой генерал, смела в кучу липкие листки и ручки с карандашами (мы сидели с ней в офисе за моим столом), и стала всё это дело расставлять.
– Вот это – столы, а это… – она показала на цветные карандаши, – гости. За один столик рассаживается по четыре человека, две бабы, и два мужика, и общаются ровно пятнадцать минут. Ну, знакомятся, расспрашивают друг друга о том о сём…
– О чем расспрашивают? – не поняла я.
– Когда родился, когда первый раз поцеловался. Ну что ты, не понимаешь, что ли?
– Понимаю, понимаю. И что дальше?
– Каждые пятнадцать минут люди меняются местами, переходя от столика к столику.
– Ну и в чем смысл этих рокировок?
– А в том! – Танька округлила глаза. – Среди такого количества мужчин наверняка найдётся один подходящий!
Я помолчала, внимательно рассматривая разноцветные кучки на своём столе. Затем сдвинула всё это добро на край, положила чистый лист бумаги посередине и начала выводить на нем узоры.
– Ты чего это, Жень? – Танька зачарованно следила за моей рукой.
– Не мешай, я так думаю, – произнесла я, не поднимая глаз.