Медленно встаю, привожу себя в порядок и, наконец, выхожу из комнаты. Жалобно урчащий живот подсказывает, что в нем еще со вчерашнего вечера не было ни крошки. А энергии его бессовестная хозяйка потратила уйму. От последней мысли тут же краснею, в подробностях вспоминая, каким именно способом я тратила эту самую энергию.
Так с пылающими щеками и прохожу через общий зал на кухню, благо, никого не встретив на пути. На кухне тоже людей не наблюдается, лишь закипающий чайник указывает на то, что тут недавно кто-то был.
Без труда нахожу хлеб и сыр, завариваю чай и принимаюсь за трапезу. Через минут десять на кухню заходит Полин, а, заметив меня, тут же расплывается в многозначительной улыбке.
─ Доброго утра, леди Айне, ─ сияет она, как новый самовар. ─ Давайте я сейчас вам что-то посущественнее соображу на ужин…
Снова заливаюсь только недавно сошедшей краской, догадываясь, о чем думает кухарка, и отрицательно мотаю головой.
─ Нет, спасибо, мне этого достаточно, ─ быстро отказываюсь и, запихнув в себя остатки бутерброда и запив все это чаем, быстро выхожу.
Бесшумной тенью стараюсь прошмыгнуть через зал, заметив там обсуждающих какие-то важные насущные вопросы Гертруду и Юфимию. А, осуществив это, быстро, пока никто не заметил, поднимаюсь на второй этаж и закрываюсь в библиотеке.
Почему-то сейчас мне ни с кем говорить не хочется, а скорее обдумать и пережить еще раз в памяти те моменты, которые произошли ночью и утром. А еще побороть непонятное чувство неловкости, которое охватывает меня, стоит только подумать о встречи с Кианом. Как теперь мне с ним себя вести? Что говорить?
К тому же нам предстоит дорога к этому Дугалу, или как там его. Надеюсь, что посещение этого старца, пусть он живет и здравствует много лет, откроет нам, наконец, тайну Гиллагана и замка.
─ Вот где еще ты можешь прятаться? ─ внезапно возникает на пороге моего убежища довольный муж.
Фыркаю в ответ и поджимаю под себя ноги. На самом деле я отчаянно смущаюсь и не знаю, что сказать в ответ.
Так и не дождавшись вразумительных слов, Киан подходит ко мне, приседает на корточки и заглядывает в глаза.
─ Неужели моя жена впервые не знает, что мне ответить? Этот день без сомнения нужно сделать всемирным праздником! ─ с притворным восхищением восклицает он, а я, скрипнув зубами, уже хочу ему сказать что-то настолько же заковыристое, но внезапно передумываю и, усмехнувшись про себя, неожиданно обнимаю его за шею и целую, поражаясь своей смелости, хотя и чувствую, что щеки горят от стеснения.
Поцелуй затягивается, и мы перерываемся, когда уже не хватает дыхания.