– Да, очень нежное мясо у него, – ответил Сергей.
– Кать, ты, наверное, не пробовала. Заказать тебе?
– Я не ем рыбу.
Никита улыбнулся.
– Что, мама и тебя на вегетарианство подсадила?
– Я не вегетарианка, – напружинилась Вера.
Слева от себя, там, где сидел сын Сергея, она услышала смешок.
– Ну ладно, как скажешь. Ты определилась?
– Да.
– А ты, Матвей?
«Матвей», – мгновенно отразилось у Веры в голове. Ей нравилось это имя, и она с сожалением подумала, что оно совершенно не подходит этому парню.
– Ну-у-у… нет, – он захлопнул книжку и бросил на стол. – Выбор слишком скудный. Слишком много итальянской кухни – пихают ей куда попало.
Сергей лишь усмехнулся, видимо, привыкший к заносчивости сына, уже не считая это пороком. Никита пожал плечами и принялся тщательно перечитывать названия блюд, засомневавшись после замечания Матвея в своем выборе.
– Что? – Не сдержалась Вера, роняя меню на стол.
Матвей вопросительно взглянул на нее, как бы удивляясь не самому обращению Веры к нему, а тому, как она вообще посмела с ним заговорить.
– Ты… не доволен меню?
Матвей изогнул бровь.
– Да ты должен быть благодарен, что у тебя вообще есть возможность держать эту книжку в руках и читать названия этих блюд. – Чем дальше Вера заходила, тем сильнее закипала кровь в ее жилах.
Взрослые решили не вмешиваться – скорее, из интереса, чем из осторожности. Тем более, женщину в любом возрасте лучше не перебивать…
Матвей же уперся локтями в стол, приблизившись к Вере настолько, чтобы вид у него был достаточно угрожающим.
– Да что ты говоришь?
– Молодой человек, вы просто избалованный до невозможности, – произнесла она тоном учительницы, отчитывающей несносного пятиклассника.
Парень рассмеялся.
– У тебя есть суперспособность судить человека по трем словам?
Конечно, Вера понимала, что выглядит нелепо, но капитулировать – значит признать свое положение. Поэтому она поступила согласно типичной женской логике – она продолжила атаковать.
– Пока что вы находитесь не в лучшем свете, молодой мальчик. – Проговорила она строго, едва разжимая губы.
Все трое мужчин взорвались громким смехом. Вера, почувствовав себя обкиданной тухлыми помидорами, вжалась в спинку сидения. Щеки ее вспыхнули от стыда, и она возжелала в ту же секунду провалиться сквозь землю.
К счастью, накалившуюся обстановку остудил приход официанта. Мужчины сделали заказ, Вера тоже, и вот наступила очередь Матвея.
– Сальтимбокка из говяжьей вырезки, – произнес он вкрадчиво, а глаза его, едкие, словно кислота, вцепились в Веру. Она не поняла, что это за блюдо, но выражение лица Матвея было слишком красноречивым. Он заказал мясо явно не из любви к нему, а из неприязни к Вере.