– Я один раз пробовала. Крепкий, чуть глаза не вылезли.
Агния пошла со всеми на склад и обернулась. С балкона все уже ушли. Только бородатый стоял в глубине проема и смотрел ей вслед. Подойти к дверям было невозможно. Рабочие толпой давились в узкую дверь. Шум и гам стоял вокруг. Иногда толпа со смехом расступалась, пропуская назад счастливчиков с белыми пластиковыми пакетами. Их бригада отошла в сторону, чтобы переждать, когда очередь нормализуется. Не было только Светки. Но вот она вывернулась из-за угла, и подбежала к ним. Глаза довольно горели.
– В пакете, палка колбасы, четыре банки тушенки, две пачки макарон, большая пачка чаю и шесть пачек сигарет «Кабинет». – Перечислила она. – Да, тебя Прокофич вызывает. – закончила она, обратившись к Агнии.
– Зачем? – Опешила та.
– А я знаю? – Он мне крикнул что бы я тебя позвала.
Тетя Шура подозрительно посмотрела на Светку, потом перевела взгляд на Агнию. – Иди, не бойся. Если что, мы на тебя пакет получим.
Агния поняла её и пожав плечами, направилась к одноэтажному зданию, недалеко от которого все ещё стоял красный мотоцикл. Везде по территории сновали люди. Было шумно. Кто-то был уже бухой и весело горланил. Подойдя к двери, она постучала для приличия и открыв её вошла во внутрь. Рядом со столом стоял бородатый главный инженер и смотрел в окно. Прокопьевича нигде не было.
– Ну здравствуй Агния. – Он повернулся к ней.
– Здравствуйте. – Ответила она, приготовившись к вопросам насчет Марины.
Он подошел почти в плотную и нагло взял её за грудь. – Пошалим?
Она выбила его руку и резко отошла в сторону кресла Прокопьевича. В сторону выхода, бородатый перекрыл ей дорогу.
– Ты что шарахаешься? – Удивленно спросил он. – Сюда никто не войдет. У нас с тобой здесь совещание по поводу одного несчастного случая. В следствии, которого, один работник. – Он ткнул в неё пальцем. – Отправил на больничный другого работника. – Он многозначительно поднял этот же палец вверх. – И теперь мы с тобой этот конфликт должны уладить полюбовно. – Он опять двинулся к ней, на ходу, нагло расстегивая ширинку брюк. – Ну чего ты как не своя? Не помнишь своих бывших клиентов, а зря? – Спросил он, прижимая её к столу. – Я прекрасно знаю кто ты и когда-то платил за тебя деньги. – Он стал заваливать её на стол. Прижатая к столу Агния выгнулась назад, растопырив руки. Сумочка в левой руке зацепилась за край стола и не давала ей упереться тверже. Что-то говорить бородатому было бесполезно. Но почему то, он был противен ей сейчас, как никто другой. Орать и привлекать чьё-то внимание, тоже не хотелось. От него пахло дешёвым дезодорантом, вперемешку с потом. Она почувствовала его руку на своих ягодицах. Он засунул руку ей в трусы и стал стягивать их. В тот момент правая руку Агнии уперлась в тяжелую, эбонитовую чернильницу, стоявшую на столе Прокопьевича больше для красоты. Подняв её на всю длину вытянутой руки и плохо соображая, что делает, она опустила её на стриженный затылок главного инженера, мусолившего ей шею. Он как-то сразу обмяк, и начал сползать на пол. Агния застыла с чернильницей в руках. Бородатый упал на спину и схватившись за голову застонал. Последнее что заметила Агния, это его полосатые трусы, сквозь тонкую ткань которых, мощным бугром выделялся половой орган. Она бросила на стол чернильницу и перешагнув ногу валявшегося начальника выбежала из двери. Сломя голову понеслась к складу, от которого еще отходили люди с белыми пакетами. Подбежав к углу, она обернулась. От красного мотоцикла, в сторону одноэтажного здания, шел Славик. Вот он открыл дверь и скрылся за ней.