– Бабуля, ты только выздоровей, пожалуйста! – взволнованно попросила девушка, когда они подошли к больничным воротам.
Ксения опять промолчала.
В холле больницы было прохладно и пахло спиртом. По мелкой цветной плитке на полу скакали солнечные блики. Сновали загруженные медсёстры в строгих халатах. Ксения указала на кабинет доктора Петера.
Он принял их ласково, дал кипу направлений и отправил в больничный корпус, заметив:
– Если вы, милейшая Ксения, будете лечиться, то ещё долго нас не покинете. А вы, Стася, после того как проводите бабушку, найдите меня в парке на центральной аллее. Мы с вами побеседуем.
Больничный корпус встретил их тишиной, было слышно только, как где-то набирают воду. Многие пациенты принимали процедуры или гуляли в парке. Стася с Ксенией прошли по светлому гулкому коридору до последней палаты, на которую им указала врач, принимавшая документы. У двери бабушкиной палаты стоял разлапистый фикус.
– Вот мне и личное последнее дерево, – грустно улыбнулась старушка, глядя на его большие листья.
– Это же ненадолго – успокоила её Стася, – а потом ты вернёшься домой.
– Как знать, как знать, – покачала головой Ксения, – Агния вчера перед сном настаивала на моём переезде к вам. Она хочет, чтобы я продала дом… Мне страшно, что она меня не отпустит обратно.
Стася обняла бабушку:
– Не переживай! Вместе мы победим. Главное сейчас – лечиться.
Они зашли в чистенькую палату с белыми жалюзи на окнах. Здесь были четыре кровати, но только одна из них свободная. Её и заняла Старая Ксения.
Стася помогла бабушке разложить вещи и спросила:
– Что тебе принести? Я приду после обеда.
– Знаешь, принеси мне какую-то книгу. Я совсем забыла взять что-нибудь почитать.
Они попрощались, и Стася побежала к доктору Петеру. Нашла его очень быстро – он стоял в начале аллеи и разговаривал с пожилой пациенткой. Увидев девушку, обрадовался, улыбнулся и пошёл ей навстречу.
– Стася, давайте присядем здесь, – указал на одну из скамеек. – Я хотел, чтобы вы чётко представляли картину. Положение вашей бабушки непростое. Всё усложняется тем, что она не лечилась. Она дважды начинала и дважды сбегала из больницы. Сделайте так, чтобы третий раз довела начатое лечение до конца. Сейчас идёт речь о том, что, возможно, ей понадобится операция.
– Да, я постараюсь, – закивала Стася. – Теперь стану бороться вместе с ней.
– Отлично. Дайте мне свой телефон, и я буду сообщать вам первой новости о ней, – попросил доктор.
Он проводил её до самых ворот и долго смотрел ей вслед, думая о том, какая славная девушка эта Стася. Что-то в ней было особенное. Когда солнце переливалось в её волосах, они напоминали бочок пятнистого оленёнка. Он еле сдерживался, чтобы не коснуться их. И глаза у неё были бездонные, глубокие. Доктор вспомнил, как однажды зимой в детстве скатился на санках по припорошенному склону к занесённой реке. Он упал на снег и захотел увидеть, как выглядит замёрзшая вода. Петер расчистил пятачок до самого льда. Вот таким был тогда тот лёд: серым, в светлых прожилках, переливающимся и живым. Как Стасины глаза. В них были и кротость, и твёрдость, и невероятная притягивающая сила.