Затаился зайцем в ложбине офисных лесов,
пытаясь бежать от волков,
но кто я таков?
Вырваться птицей бы из затхлой и офисной клети,
стать свободным, как дети,
но нет еще шести…
Такие мотивы сейчас занимали Никиту. С тревогой в сердце выжидал он разоблачения. Но его не последовало, да и вопросов к нему в тот день отчего-то не возникло, что было нелогично, учитывая запущенное состояние дел по ряду клиентов. Отсутствие вопросов несколько настораживало Никиту, но и печалиться было некогда, ведь сразу за планеркой планировался обед – в виде обеденного времени. Большая часть офиса стекалась в столовую, где баба Люба бойко сбывала свой съестной продукт как горячие пирожки. Собственно, это и были по большей части горячие пирожки. Никита со своими коллегами по офису и одновременно однорайонниками, Димасом и Денисом, каждый по своим причинам предпочитали не обедать у бабы Любы. Кто-то по завершении такого обеда потом весь вечер болел животом, обливаясь потом и упиваясь активированным углем, кто-то обнаруживал у себя во рту вместо тонкого послевкусия обломок застарелого ногтя, а кто-то просто был сноб.
Обед был откушан в другом месте, а когда Никита вернулся в прохладу кабинета, его коллеги, кто злорадно, а кто и сочувственно, наперебой сообщили ему, что начальница его ждет и уже давно. В своем таком отдельном от остальных кабинете. Никита понуро поплелся в направлении зловещей долины неприятностей и неизвестностей. Но ожидаемых разборок и полетов не последовало: начальница лишь сухо поведала, что доложила генеральному о возникшей ситуации, что участь Никиты теперь будет решать уже он, самолично, по итогам беседы с глазу на глаз. Беседа состоится тогда, когда тому заблагорассудится, когда ему будет угодно или удобно. А это уже, разумеется, не ее компетенции и ума дело. После чего они бегло обсудили ситуацию по Никитиным клиентам, что можно было счесть за признак примирения, и разошлись по разным углам ринга.
Никите уже доводилось бывать в кабинете у генерального, но не в качестве нашкодившего школяра, а скорее в качестве мальчика на побегушках, пришедшего заполучить автограф на накладную и счет-фактуру. Рассмотреть кабинет пристально никогда толком не удавалось, но особенно и не хотелось. То был рядовой просторный кабинет, где бросались в глаза известные атрибуты, присущие большинству такого сорта кабинетов. На стене за спиной шефа внимательно висели портреты вождей: действующего и на всякий случай – предыдущего. Неподалеку предсказуемо колыхался стяг правящей партии, подхватываемый ветром из властно полуоткрытого окна. Наличествовали также крепко сделанный стол и весомые стулья, шкаф с разноцветными папками и полкой для подарочных изданий, мини-бар и дорогая на вид ручка, грамоты и сертификаты, благодарности… и прочие приметы и предметы складной жизни…