Динь – динь – динь колокольчик звенит…
А следом шло:
Очи чёрные, очи страстные…
Потом и другие мелодии. Затем они опять услышали ответ гитариста:
– Сыграть-то я сыграю, а петь не могу. Я не певец.
Звучал голос и гитара, выводя известные романсы. По окончанию звучали нестройные хлопки. Звон стекла рюмок.
– Милое местечко, – заметил Станислав.
– Никак не ожидала, что у нас в городе есть такое местечко, – ответила Елена на это.
Гитарист, худощавый слегка обросший с длинными пальцам мужчина в темно-фиолетовой льняной свободной рубашке с вышивкой на русский манер, и сапогах с острыми носами а-ля ковбой. Играл почти без перерыва.
– Почему мы здесь ни разу не были? И нас никто сюда не приглашал. Милое местечко! А, Елен?
– Да отдохнуть от репетиции можно только здесь, – согласилась она.
– И кухня вроде мила? – заметила Елена. Блюда на самом деле были приготовлены неплохо.
– Меня раздражает этот полумрак. Они что, не могут сделать освещение поярче? – проговорила Елена.
– Если честно, мне тоже это полумрак как не по себе. Сейчас пойду и поговорю, может что-нибудь решат с освещением. Заведение-то вроде бы приличное, – он встал и направился к кассе, служившей и барной стойкой.
Вскоре над их столиком стало значительно светлее. Они сидели. Подошедшая девушка-бармен поинтересовалась, какую они музыку предпочитают. Они ответили, что хотели бы посидеть в тишине и в таком вот светлом месте. Они пришли отдохнуть, в том числе и от шума, хотя предупредили, что гитарная музыка их устраивает. Она их не раздражает.
– Гитарист уже уходит. Мы можем включить фонограмму.
У них шла беседа, они смеялись, сбрасывая физическую напряженность. Им никто не мешал. Стояла приятная атмосфера. Вскоре включили тихую и приятную музыку, которую сменил затем блатной шансон. Свет стал мрачным. Звуки музыки своей навязчивостью стали уже резать уши. Станислав пошёл к барной стойке разобраться с ситуацией. Елена не слышала и не видела, что там произошло, но ощутила, как какая-то волна сметает столы, стулья, искусственные пальмы. Послышались глухие удары и звон разбивающейся посуды. Посыпались возгласы и крики угрожающего характера. Наконец и до их стола добралась эта разрушающая волна. И только тут она заметила, что и Станислав участвует в этом. Она схватила сумки, его пиджак от костюма и медленно стала уходить в место, как ей показалось безопасное. Трое мужиков неслись на Станислава. Одному он кулаком глухо приложил в правое подреберье, от чего тот присел. Нагнувшись, он увернулся от кулака, который пронёсся над его головой. Третьему Станислав подошвой ботинка разбил лицо. И тот, усевшись задницей на пол, стал заплываться красной брызжущейся кровью. И Елена, увидев его помутневший взгляд, сразу сообразила, что у него, как минимум, хорошее сотрясение головного мозга. Тот, кто промахнулся, всё ещё напирал на Станислава, они почти перешли в боксерский спарринг. Но Станислав, не вступая в контакт, неловко подогнулся, ему уперлась в бок спинка стула. И удар кулаком пришёлся ему в голову.