– Она правда такая скромная? – шепнула Полина, и Поль хихикнул.
– Или так или она играет лучше нас.
– Это невозможно, – сестричка повела головой и улыбнулась уголком губ, – Мы великолепны.
– Но еще более невозможно в нашем мире что-то, подобное ей. Думаешь, мы должны…?
– Просто обязаны.
– Согласен. Нельзя это так оставлять.
– Возмутительно.
Они говорили вслух? Может, и нет. Улыбка Полины стала шире, и она сделала шаг вперед одновременно с братом, уверенным движением раздвигая толпу девиц, все еще пытающихся вытрясти из Марии супер-пупер-охренительную диету. – Здравствуй, лапочка. Как дела?
От их голосов, слившихся воедино, все вокруг вздрогнули и поспешили ретироваться (докуривать марихуану и допивать мартини), поняв, кому именно сейчас будет уделено внимание огненных близнецов. Негласное правило их дома, усвоенное всеми постоянными гостями давным-давно: если они обращаются к кому-то лично, одновременно и говорят больше двух слов – цель выбрана. Права на владение заявлены до тех пор, пока одному из них – или обоим – не надоест играться. Тогда другим можно будет подобрать за ними объедки.
Маша не знала этого правила, поэтому смотрела сейчас на близнецов, как на избавителей.
– Ребята! Ваш дом? Он такой странный…все курят…а я вот нет…
– Это ты зря, – близнецы разделились, привычным движением обвив талию и плечи гостьи. Полина протянула руку, Поль вложил в нее косяк, и девушка коснулась им губ Марии, – Тебе это как раз не помешает.
– Спасибо? – не размыкая губ, промямлила девушка, – Не хочу. Не люблю это. Простите.
– Полюбишь, – многообещающе проворковала Полина, приковав взгляд карих глаз, кажущихся почти черными в полумраке зала.
– Как твое здоровье? Поль сказал, что ему пришлось притвориться тобой, потому что ты не могла прийти, и…
– Поль сказал? – брови сестры взметнулись вверх, и молодой человек поспешил объясниться.
– Она сама поняла, кто я. Честно.
– Сама? – тонкие светлые брови взметнулись еще выше, – Это невозможно.
Мария кротко улыбнулась.
– Вовсе нет. Это просто.
– Да у нас тут супергерой! Кольчужный человек, ты ли это? – несмотря на веселый тон, рука сестры, обвивающая чужое плечо, дрогнула, и Поль ясно это видел. Их взгляды пересеклись, мысли сошлись в одно и оба встревоженно, беззвучно заметили:
«Звучит знакомо».
– Знаешь, тебе очень идет это платье, – только Поль мог слышать, что голос любимой сестры дрожит, как лист на ветру. Для остальных он мог быть любым – веселым, кокетливым, уверенным – но не дрожащим, – Не удивительно, что Ромочка положил на тебя глаз.
– Ромочка?