– Куда мне ехать, если лодка моей жизни вскоре прибьется к берегам страны мертвых?
– Нет, ты просто болен.
– Увы, мой друг, – проговорил старик. – Когда художник бездействует, когда он видит, что не нужен никому, он оставляет привычные вещи и живых людей и, воссоединившись с Осирисом, уходит, чтобы обрести вечный покой. Так говорили древние. Не перебивай! Не учи меня, что Атон – единственный бог Египта. Когда-нибудь он закатится, подобно солнцу, ибо богов объявляют люди. Они так поступают, чтобы стать сильнее. Наш фараон умен и властен. Да пошлют ему боги удачу и долголетие! А теперь, Тотмий, ступай к своему повелителю. Не думай обо мне. Ты поступил честно, но ты должен идти дальше. Пусть тебе повезет больше, чем мне.
Тотмий медленно поднялся и повернулся, чтобы уйти.
– Подожди, – остановил его старик; тот повиновался. – Скажи, мальчик, кто учил тебя скульптуре?
– Ты, мастер.
– Нет, кто был до меня? Как имя того человека?
– Ну-от-хаби, – после паузы ответил Тотмий.
– Нуатхаба? – переспросил Махрос, пробуя имя на слух. – Он, вероятно, величайший ваятель!
– Нет, он ювелир.
– Кто?
– Мастер, создавший прекрасные браслеты для царицы Египта, – пояснил молодой человек.
– Видел, – прошептал старик. – Но я не могу понять, как мог ювелир научить скульптура ваянию. Значит, был еще кто-то до него. Кто?
– До него? – Тотмий усмехнулся, вспоминая мастера-гончара и его бестолковые уроки. –Поверь, почтеннейший, этот человек не имел ни малейшего представления об искусстве. Он был простым гончаром по имени Плоний.
– Тогда, значит, Нуатхаба твой учитель? – старик задумался. – Кто он? Где его дом?
– В Китае. Это очень далеко отсюда. Он купил меня на рынке рабов и научил всему, что знал о ваянии.
Махрос долго молчал, обдумывая услышанное, и, наконец, сказал:
– Если ты проделал путь в Египет из той страны, что находится где-то за краем света, значит, так было угодно богам. Иди же, чужеземец, я благословляю тебя. У тебя очень много работы, – и с этими словами старик закрыл глаза.
Стараясь не шуметь, Тотмий вышел на улицу, на яркий свет, и только здесь сообразил, что старого Махроса больше нет. Он вернулся в комнату, подошел к постели. Мастер не дышал и не двигался.
– Благодарю тебя, учитель, за твое благословение, – тихо сказал Тотмий, глядя на то, что еще несколько минут назад было Махросом.
Постояв еще немного, молодой человек отправился к поселку Ипет-Рес, где жили мастера бальзамирования, и, заплатив несколько дебенов, вместе с одним из параситов отправился к дому умершего.
Убедившись, что с телом будет сделано все необходимое, Тотмий поспешил во дворец. Его узнавали на улицах, приветствовали, а он, не замечая слов и криков в свой адрес, проходил дальше, потрясенный смертью Махроса и тем, что тот сказал ему.