… Андре проснулся от того, что в нос ему попали волосы. Он сморщился, чихнул и открыл глаза.
В номере отеля было уже совсем светло, в окна даже заглядывало уже высокое солнце. Где-то около полудня, вероятно. Ничего себе он проспал! И Дуглас даже не разбудил его сегодня! Хотя да, Дуглас уехал на съемки, а Андре вытребовал себе три дня для прогулок. Все правильно. Только вот… Спиной Андре прижимался к чему-то горячему и явно живому, а самого его обнимала мускулистая, крепкая такая мужская рука. Парень окончательно проснулся, перестал дышать и скосил глаза: да, к руке прилагалось тело, которое уютно устроилось рядом и спало.
Это сон, подумал Андре, хлопая глазами и легонько щипая себя за запястье. Это сон, я бы запомнил, если бы сегодня ночью занимался сексом. Значит, это не то. А что? Ночью пришел Иван. Это я прекрасно помню. Мы сидели, разговаривали, смотрели телевизор… долго-долго… потом я, кажется, уснул. А Иван, кажется, ушел. Но если он ушел, то кто тогда прижимает меня к груди? Неужели…?
Андре тихонько повернулся под рукой и очутился лицом к лицу с Иваном. Мужчина спокойно спал в обнимку с Андре и совершенно не собирался никуда бежать.
Так, стоп, сказал себе Андре. Допустим, что он не сбежал, когда я оказался раздетым. Кстати говоря, не помню, чтоб я раздевался… ну да неважно, примем как факт: я лежу раздетый, а он меня все равно обнимает. Не впал в шок от отсутствия девочки, а зачем-то лег рядом. Допустим, допустим. Но это же вполне может быть дружеский жест, верно? Да, точно. Я уснул, он меня перетащил на кровать, раздел, лег рядом и заснул. Во сне совершенно неосознанно обнял. Так. Это понятно. Но как теперь себя вести? Что делать, когда он проснется? Делать вид, что я понял и оценил дружеский жест? Или напустить на себя загадочный вид и намекнуть, что пока он спал, между нами что-то было? Ой нет, нет… это сразу все испортит. Он не поймет таких шуток – он же не клубный ловелас и не стрип-танцовщик. Значит, будем держаться версии с дружеской ночевкой вповалку. Типа, хэй, парень, ничего себе мы тут уснули…
Иван глубоко вздохнул и улыбнулся во сне.
Красивый какой, с тоской подумал Андре. Красивый. Других мужчин щетина по утрам делает неопрятными, а он смотрится, как звезда Голливуда. Ямочка эта на подбородке… красивое лицо. Сильное. Скулы такие… твердые. И губы… нет, не смотреть на губы, не смотреть, нельзя. Смотри на брови, детка. Нет, он просто убийственно красивый. И, между прочим, раздетый. Плечищи у него вон какие… торс прямо-таки Апполоновский. Греческий бог, ни дать, ни взять. Обнимает меня бог, нежно обнимает. К себе прижимал, когда я проснулся. Дурак, зачем я проснулся… лежал бы сейчас, прижатый к этому Богу, и счастливо спал… так, не думать, не думать… Волосы у него на солнце как будто медью отливают. А брови черные-пречерные… и ресницы на щеках лежат… и щетина эта…. Между прочим, не только он ко мне, но и я к нему прижимаюсь в данный момент. Животом прижимаюсь. Нет, нельзя так больше лежать, нельзя, я за себя вообще уже не отвечаю…