Мрамор был красивым — черный пористый камень с белыми завитками, похожими на облака в полуночном небе — но он был также зачарован так, что все, что было в нем, сливалось воедино новыми и мощными способами. Бека надеялась, что если она объединит некоторые из образцов, которые подняла со дна моря, во время своих погружений, они расскажут ей нечто такое, чего она не смогла различить по отдельным кусочкам самостоятельно.
Бека перемолола несколько сероватых водорослей и добавила соленые остатки крошечного криля (Криль — собирательное название мелких морских планктонных ракообразных промысловых размеров, образующих промысловые скопления в поверхностных слоях воды умеренных и высоких широт океанов обоих полушарий — прим. перев.). Но когда она потянулась за увядшей оранжевой веткой коралла, Чуи внезапно встал и посмотрел на дверь.
— У тебя гости, — произнес он низким голосом.
«Да, ёшкин-матрешкин». Бека подавила стон. Если Кеш решился прервать ее уединение очередным идиотским пикником, она превратит его в страшную жабу, сын он Короля Шелки, или нет.
За резким стуком в дверь последовал еще один более неуверенный.
— Бека? — Но голос принадлежал не Кешу. Это был Маркус.
От неожиданности она со стуком уронила пестик, и это оказалось явно слишком для элементалей, а они ведь очень застенчивые создания. Каждый из них исчез из виду с легким хлопком и жужжанием, от которого у Беки зазвенело в ушах. Чуи закатил свои большие карие глаза, глядя на Беку, хотя она не могла точно сказать, на их поведение или на ее.
— Бека? Ты дома? — Он снова постучался, на этот раз громче.
Вздохнув, она провела ладонью по ближайшей к ней линии соли, так что сила круга исчезла со слегка разочарованным свистом, словно занавес упал после не вполне успешной пьесы.
— Иду, — прокричала она в ответ, беспомощно глядя на кучу эзотерических инструментов перед собой. Это выглядело именно так, как и было: ритуальный круг ведьмы. Как это объяснить, она понятия не имела. Надо просто не впускать его внутрь.
Она пошла к двери автобуса, Чуи шел на своих огромных мохнатых черных лапах позади нее, словно тень надвигающейся гибели. Прежде чем она открыла дверь, ее желудок на мгновение сжался, но она не могла сказать, было ли это из-за нервов или предвкушения. Или, может быть, просто разочарования; она почти достигла чего-то. Или вообще не продвинулась.
— Привет, — сказал Маркус, когда она открыла дверь и посмотрела на него. Как обычно, он выглядел высоким, сильным и спокойным, и на мгновение ее сердце забилось до смешного быстро. — Мы ничему не помешали?