Как-то раз, в конце первого полугодия, Ульяна пришла к Илье, чтобы подготовить проект по биологии, которой оба были увлечены в последнее время. Лариса Павловна приготовила шарлотку, и ребята, занимаясь, с удовольствием поглощали вкусный пирог. Время неслось стремительно, проект был интересным, темнота за окнами занятий не прерывала, потому что питерский вечер в это время года наступал часов в пять. Неожиданный звонок телефонной трубки Ульяны застал врасплох обоих.
– Ой, мамочка, мы не заметили, как время прошло, все-все, уже иду, Илюша проводит? – вопрос был адресован парню.
Илюша утвердительно кивнул, посмотрев на часы: 21.50.
– Илюша, это моя мама. Уже поздно, она беспокоится. Я пойду. Проводишь?
– Конечно, провожу. Тем более, что мы все сделали. Завтра покажем Андрею Владимировичу, и можно на олимпиаде выступать, – Илья торопливо убирал книги и тетради.
– Мне кажется, хорошо получилось, должны быть в призах, по крайней мере,– Ульяна мечтательно улыбнулась.
– Нет, Уля, нам нужна только победа.
– Ты перфекционист, Илюша.
– А ты разве нет? Я считаю, нужно быть лучшим во всем.
– В этом мы похожи.
Ребята, довольные собой, быстро одевались в прихожей.
– Куда это вы собрались? Ночь на дворе, – Лариса Павловна вышла из своей комнаты.
– Мама, я быстренько Улю провожу и вернусь. Ты не переживай, все хорошо будет.
– Может, я с вами?
– Ну, мама, Уля живет на соседней улице. Идти совсем недолго. И вообще, я свою девушку сам провожу до дома.
Ульяна обрадовалась – удивилась. Никогда еще Илюша так не называл ее. «Моя девушка» – сказал он маме. А Лариса Павловна загрустила: вырос сын. И забеспокоилась: обратно один пойдет дворами. Сумеет ли постоять за себя в случае необходимости? Беспокойство о сыне было постоянным спутником Ларисы Павловны. Оно росло по мере взросления Илюши.
Легкий мороз и отсутствие ветра делали вечернюю прогулку приятной, а яркие звезды на темном небе – романтической. Ульяна взяла Илюшу под руку, тесно прижалась к нему, и ребята пошли, тихо переговариваясь, чтобы не нарушать прелесть вечера. На игровой площадке было темно, свет фонарей сюда не поступал. Послышались голоса:
– Отстань ты от меня, надоела, пошла на х,,, – пьяный мужской грубо обрезал.
– Ты не можешь сейчас меня бросил, – плачущий девичий жалобно умолял.
– Отстань, надоела, – раздался звук удара.
Ульяна испуганно прижалась к Илье. Два силуэта мелькнули в свете фонарей, удаляясь, а третий исступленно рыдал, упав на скамейку.
Проходя мимо, Илюша с содроганием ужаса узнал в плачущей девушке Шурочку. Парень остолбенел.