Костя был хорош собой… Не то чтобы я поверила в какие-то отношения. Я к этому отношусь скептически – не верю в любовь до гроба и лебединую верность. Мне нравится любовь на пике чувств и расставание, когда все пойдет на убыль. Со скандалом и испанскими страстями. Ну, нравится мне так, что я могу с собой поделать? Так вот, Костя в мой сценарий вписывался идеально, если не считать подлых Бонечкиных комментариев: «Это вариант только на одну ночь!» Будь я в другом состоянии, я бы это учла, но к тому времени уже влюбилась как кошка и готова была душу дьяволу продать за…
Полученная информация уже прочно засела в сознании и сколько бы Ирка ни говорила мне, что здесь необходимо разделение: либо плюнуть на него и не идти, либо идти и тогда уже не думать о том, что мне тут нашептала всеведущая Богдана.
Я, конечно же, поступила по-своему – пошла, и с порога начала выяснять что да как. Про ноутбук, про дрянь в койке, и так далее…
Закончилось это не испанскими страстями, а тупым обменом «колючками». Утром мы расстались, и с тех пор я его не видела. Зато много слышала. Богдана тут же подсуетилась и свела меня с девицей, которая в него влюбилась уже после того, как с ним переспала. Наверное, надеялась, что сделает мне больно. Но я ее переиграла, изобразив полное безразличие на «пять с плюсом». Хотя все это было жутко болезненно.
Да и есть ли на свете более страшная пытка, чем сидеть и слушать о том, как все это у мужчины твоей мечты было с другой? И как эта другая вешает на твои уши ту же самую лапшу, которую ты вешаешь себе сама. Чтобы не думать, не вспоминать все те глупые колкости которые наговорила непонятно зачем и те, что получила взамен… И понимать, что ты его любишь, и судя по всему, будешь любить еще долго. И что не помогут ни новые романы (потому что теперь ты уже не можешь смотреть на других парней), ни самовнушение (он мне и не нужен-то был), ни разговоры с подругами…
Он – единственный, о ком я не люблю говорить. Сложно признаться самой себе, и сказать, что никогда ничего не будет.
Постоянно притворяться, общаясь с теми, кто изначально противен, у меня почему-то получается. Потому что не хочешь обижать, боишься причинить боль, хотя этот, убогонький, даром тебе не нужен. И разговариваешь ты с ним просто так, из жалости, изнывая от скуки, а послать – язык не поворачивается. Даже гадость сказать трудно.
Настолько боимся боли, которую нам могут причинить, что стараемся ударить первыми. И не понимаем, что другой человек так же раним, как и ты… Обидеть – легко. Трудно заставить простить эту обиду. И еще труднее вовремя остановиться и попросить прощения.