, и никакие уполномоченные по твоим правам или адвокаты, рисующие свои высокие рейтинги в местной прессе, тебе не помогут.
Увы, об этой судебной практике пока что не знал мой подзащитный Беридзе, который уже был доставлен в Кировский районный суд и ждал начала суда в камере-сборке.
Камера-сборка находилась в подвале суда и представляла собой небольшое помещение без решёток, по размеру она едва ли превышала девять метров, по её периметру были расставлены деревянные скамейки. Беридзе находился в камере один уже около двух часов, других арестантов увели на продление срока стражи, судя по их разговорам, они были морально готовы к этому. Беридзе же, напротив, к этому был совершенно не готов.
Нет, делая закладки и разбрасывая «клад», он мысленно понимал, что его могут поймать за руку, и тогда, возможно, придётся чуточку посидеть, но о том, что посидеть придётся всю оставшуюся жизнь или даже семь лет, и то в лучшем случае, как сказал адвокат, он и предположить не мог. «В самом деле, – думал про себя Беридзе, – и что я такого сделал? Убил человека? Нет! Сделал кого-то инвалидом? Тоже нет! Лишил кого-то по афере средств к существованию? Да тоже нет! Отобрал у бабушки пенсию, подождав её выхода из банка? Также нет!
Я, вообще, по идее никого не заставлял становиться наркоманом, они сами писали в чат, сами платили деньги и сами потом употребляли эти спайсы, соли, смеси, курили траву или ширялись. В итоге я просто был посредником, который выполнял работу, и ничего такого криминального и особо опасного я не сделал, да и мой адвокат, может, слишком молодой и неопытный, а может, вообще законов не знает. Нет, – уверял себя Беридзе, – всё будет хорошо, должно быть хорошо, ну не могут лишить свободы на 10 лет за несколько пакетов со спайсами».
Внутренний голос вроде как начал взывать к совести Беридзе, говоря о том, что да, ты никого не убил, не ограбил, не обобрал и даже не лишил жизни, а вот, возможно, деньги, которые ты получал от распространения этой отравы и дряни, не замараны чьей-то кровью, может, какой-нибудь торчок3, перед тем как купить у тебя очередной пакетик, избил ту самую бабушку, про которую ты только что думал, или, не дай Бог, убил её, или, наоборот, обобрал её до нитки. Мысли Беридзе начали ещё больше путаться, от себя и от совести, как известно, не убежать, увы, в положении парня эти рассуждения явно опоздали.
Припарковав машину у здания суда, я тут же нарвался на неприятности с местными «охранниками».
Парковка перед судом была разделена на две части: одна была для сотрудников суда, о чём прямо уведомляла проржавевшая табличка с соответствующей надписью, выполненной от руки, другая же часть парковки (со значительно меньшим количеством мест) была предоставлена для всех иных лиц: посетителей суда, адвокатов, но не прокуроров, которым почему-то было разрешено парковать машину на стороне судейского сообщества. И по старому русскому обычаю мест для челяди, как всегда, с утра уже не было, а боярская же парковка была практически свободна.