– Нет у меня никакого самолюбия, – буркнула я, – Мне это наследство, как бельмо на ягодице. Я готова была уступить большую часть. Без всякого «фи» подписать все нужные бумаги, но после такого свинства, я пойду до конца. Хоть мне фирма и не нужна.
– А что ты будешь делать, когда мы выиграем? – спросил Стас.
Улыбнулась. Мужчина сказал «когда», а не «если»… Это грело сердце.
– Не знаю. Найму управляющего, продам или же попытаюсь вникнуть в бизнес. Пока для меня будущее представляется размытым пятном.
Мне передали телефон, как раз тогда, когда Воропаев стал снова обрывать сеть. Вадя налил мне ещё вина.
– Привет, – ответила я, – Не рычи, – протянула трубку Косте, – Объясни ему как доехать.
– Максимка! А мы тут зааааажжжжигаем! Снежиночка, я тебя сейчас поцелую! – заголосил Вадя пьяным голосом.
– Ага, в жопу, – захохотал Влас, – Да мы тут все по очереди уже в пятый раз!
Костя закатил глаза и принялся объяснять Максу, как доехать. Я же была готова прибить Вадика за импровизацию, потому что по голосу, Воропаев и так был уже злой, а издёвки Абрамова явно не обойдутся без последствий.
– Он приедет через двадцать минут, – Костя протянул мне мобильник, – Балбесы, – обозвал братьев, – Лин, ещё мяска? Да не волнуйся, завтра вместе звонить будем. Должны же мы как-то почву прощупать. А как это сделать, если не изнутри?
Согласно кивнула и выпила залпом вино в стакане. Мне не было страшно звонить на работу, хотя я и не имела понятия, что и как буду говорить. Ага, и это я училась в Швейцарии, закончила престижный вуз, работала менеджером… Там я была будто другим человеком. Снегелиной Дрозд. А тут вынуждают быть Васнецовой, а ей я быть не привыкла.
Мой бокал вновь наполнился, и мы под очередной тост выпили. Я съела ещё пару кусков мяса с овощами, и мне отчаянно захотелось в туалет. Вот прям до одури.
И снова я решила попробовать сама допрыгать до кустов. Встала и мир пошатнулся. Но не от красоты природы, а от выпитого алкоголя. Мне даже показалось, что перед глазами пробежали зелёные человечки. Твою же….
Меня подхватили со стороны спины и перевернули лицом к себе.
– Пить ты совершенно не умеешь, – вынес Вадик вердикт, – Да и вон глазки пьяненькие.
– Хочу в кустики, – выдавила я, краснея от смущения.
– Знаешь, я мужчина приличный… Так сразу, да в кусты я не могу, – Вадя широко улыбнулся, а мне захотелось сбрить его бороду.
– Блин! Не смешно вообще! Сама дойду, – буркнула я и попробовала ступить на больную ногу.
Сдержала стон… И попыталась наступить на пальцы. Терпимо, но всё-равно, будто бы не моя нога.