Выдохнула и…Ах ты ж….
Нога моя заскользила по гладкой поверхности пола, а торс покачнулся и я не удержав равновесия с грохотом упала.
– Да что ж не везёт-то так! – выругалась я, чуть не плача. Встала на четвереньки, понимая, что снова отбила коленки.
– Зато мне очень даже да, – услышала я позади себя.
И голос мужчины обволакивал меня сладкой негой. Стою в позе… Без трусов… И на меня глазеет похотливый самец.
– Спешу забрать свои слова обратно: задница у тебя, что надо.
Как можно быстрее вскочила на ноги, сдерживая стон от ушиба. Одарила, улыбающегося, как мартовский кот Макса, долгим испепеляющим взглядом.
– Очень за неё рада, – рявкнула я, – Сходи блин за сумкой или я на Ваш, Макс Викторович, семинар или как там его, пойду без нижнего белья.
– Да не сможешь! – заявил мужчина, сверкая глазками.
Зря он это сказал. Ох, зря!
Хмыкнула и быстро убежала в комнату с горящими щеками.
– Румянец тебе к лицу! – услышала я довольный голос Воропаева.
Вот вроде бы ничего такого не было сказано, а на понт меня взял. Я ж теперь чисто из принципа не надену бюстик и трусики.
– У тебя десять минут на сборы.
– Как минимум полчаса! У меня волосы мокрые.
– Двадцать! – рявкнули мне в ответ, а мне пришлось сжать кулаки и начинать в темпе одеваться, предварительно сняв с себя мокрую одежду.
Наспех вытерлась простынёй и стала натягивать бирюзовые брюки. Как же неудобно без трусиков. Вот совсем.
Белоснежная майка не скрывала ничего, а наоборот подчёркивала округлую грудь с торчащими сосками. Мне хотелось плюнуть на свою принципиальность и приодеть «сестричек», но… Но тихо выругавшись, напомнила, что Васнецовы не сдаются.
Часы и туфли-лодочки дополняли образ, а вот с волосами нужно было что-то делать.
– Жду тебя около рецепшена, не забудь дверь запереть, – вновь услышала я голос сексолога.
– Забудешь тут, как же…
Я бурчала себе под нос сейчас, когда пыталась уложить волосы феном. Лак для волос, конечно же, был в машине и уже не будет шанса воспользоваться закреплением, так же, как и косметикой.
Сегодня я в образе «натурель». Надела очки, перекинула через плечо сумочку с телефоном и несколькими денежными купюрами и пожелав себе удачи, пошла навстречу к непредсказуемости.
Макс
Жажда. Мужчине отчаянно хотелось пить. И далеко не воду. Попробовать. Вкусить. Утолить голод. Ему нравилось в Снегелине всё, но в особенности её стыдливый румянец. Она хочет его. Это видно невооружённым глазом. Как девушка смотрела на его тело, как реагирует, как… А он? Лучше будто бы. Увидел её на четвереньках без нижнего белья, как почувствовал ту самую мышцу, которая напрягается «чисто физиологически». Воропаев сразу же представил, как опускается на пол, как задирает на спину мокрую юбку Лины, как сжимает руками её ягодицы и погружается в её исходящее нектаром лоно.