Навыворот (Валерелис) - страница 5

На первую страницу

– Тебе, конечно, виднее, но я бы на твоём месте не пил столько. Скажется же, ты всё-таки девушка…


– Может быть, ты не будешь такой самостоятельной и позволишь о себе позаботиться?


– Только тебе решать, хочешь ли ты быть цельной личностью.


– Ты сама так решила! Ты могла бы не уезжать в Москву!


– Ты сама вечно сваливаешь!

––

Ты ?

10.06.2018

* * *

Живу на три страны. Меняю города.
Какие-то родные, все прочие – случайны.
Мои попытки бегства от себя отчаянны.
Рождённая бороться летать не может —
Борюсь без остановки, не оголяя ножен…
Тенденция, что сохраняется в веках и странах.
Мой ритм прост, как твой, как ваш, как общий —
Проснуться не хотеть, но встать, работа, в дом вернуться,
Чтения час, поспать, вот цикл – вновь проснуться (и т. д.)…
Когда борюсь? Как только просыпаюсь,
Стараюсь делать всё не унывая —
Веками – тяжесть, и на веках – слякоть.
И Минск во мне, и Вильнюс – вдохновение,
Москва – самый горячий из путей.
И так выходит, что по сути —
Везде я свой, по факту же – ничей.
13.07.2018

* * *

Смотрю вслед ускользающим
Закату, горам, морю,
И верю, что снова вернётся вдохновение —
Что будет его вволю.
Что море было на будущее
Живительной водою,
Что бодрости солнечной хватит на годы, годы.
Что будет упорство и труд приносить плоды,
Что их будет больше,
Чем всех фруктов этой страны,
Хотя бы всей Черногории точно!
Хотя бы выше тех гор будут взлетать чувства —
Я так хочу оставаться на грани полёта-безумства!
Надеюсь, что будет сниться Будвы ривьера,
Что любая проблема будет разбиваться об колено,
Что приключениям камни джунглей родных, московских, не станут помехой,
А что главное – будет так же сильно хотеться жить!
Надеюсь, не будет торчать мой хребет,
Как тёзка горного,
Надломленной, неравномерной каменной породою.
Мечтаю не сломаться, пусть будет перевес по шкале землетрясения.
Черногория! Ты в моём сердце.
Ты – моё потрясение.
12.08.2018

* * *

При полёте в самолёте ночью земля и небо как бы меняются местами: небо черным-черно, украшено зачастую только пуховыми тёмно-серыми, а то и почти графитовыми облаками, да редкими блёстками как будто холодных звёзд. Зато как роскошно выглядит земля! Пролетая, а особенно взмывая ввысь при взлёте, пока точно открыты ещё и глаза, и душа ко вдохновению, и уж точно открыты ещё окошки-иллюминаторы, прилипаешь к ним взглядом – невольно – и оторваться не можешь. Какая россыпь истинного золота открывается глазам!

Улицы и крупные дороги напоминают змеек из старых детских игровых автоматов, здания – маленькие коробочки, как из тетриса, подсвечивающиеся только тёплым жёлто-оранжевым цветом… Всё в фонариках и лампочках! Всё поглощено ночным очарованием! Такими мне помнятся, например, ночной Стамбул, Москва.

Следующая страница