Димка выжидающе и напряженно смотрит в мои глаза. Да понимаю я, понимаю. Данька уже время от времени невзначай в разговоре упоминает отца – пытается вытянуть из меня хоть какую-то информацию. Он у меня хитрый парень, продуманный. Но скоро ему надоест играть в дипломатию и он задаст прямой вопрос – где, мол, еще один непутевый родитель?
– Как ты объяснишь ему свое отсутствие? И наличие сводного брата или сестры?
Мне показалось, или Дима только что выдохнул и возвел глаза к небу?
– Катя, я уже подумал немного над этим. Сначала объясним, что мне приходится долго быть в командировках, так как я работаю в другом городе. В общем-то, это правда. Я постараюсь прилетать каждые выходные, хотя бы на день.
– Дима, когда у тебя родится ребенок, ты не сможешь уделять Дане достаточно времени. А если будешь прилетать раз в месяц, ему этого будет мало. Так ты сделаешь только хуже, вызовешь рано или поздно у ребенка подозрения, а он далеко не дурак.
– Я что-нибудь придумаю с работой. Придется какие-то дела на заместителей переложить, еще что-то придумать. Петру, моему партнеру, объясню, он поймет.
– А жене что скажешь? Врать будешь?
Дима хмурится, достает из кармана джемпера сигарету, и начинает ее крутить между большим и указательным пальцами.
– Ты разве куришь?
– Что? А-а, нет, не курю. Точнее, курил давно, еще когда в Москву приехал, потом нашел в себе силы бросить. А эта привычка успокаивает, знаешь. Достану сигарету, помну, выброшу – как будто покурил.
– Так что, скажешь жене?
– Конечно скажу, разве можно такие вещи скрывать? Я бы уже сказал, но не решаюсь, пока она в положении. Вот родит, тогда…
Не то чтобы обидно, скорее грустно, как будто где-то в глубине души тихонько молча плачет маленькая Катя. Мне не довелось почувствовать на себе заботу любящего мужчины в то время, когда я вынашивала Даньку. Ну что же, значит, не судьба. Слезы снова подступают к глазам, но я не хочу плакать при бывшем. Слишком много чести ему. Вот уйдет, тогда…
– Дима, тебе уже пора. Я устала что-то, да и нога разболелась. Мне бы выспаться, время уже раннее. Я не против того, чтобы ты с Данечкой общался, конечно. Только ты предупреди, как надумаешь вступить в отцовские права, надо ребенка подготовить.
Дима явно нехотя поднимается с дивана, идет в прихожую. Скрестив руки на груди, жду, пока он оденется и уйдет, но, кажется, он решил сегодня достать меня своей медлительностью.
На пороге Дима поворачивается и долго смотрит на меня странным задумчивым взглядом и этот взгляд абсолютно нечитаемый. Кажется, он порывается что-то сказать, но передумывает.