Подобные чувства не остались незамеченными. Так что, во избежание ошибок юности, влюблённых разлучили основательно и надолго. Особенно противилась вероятному браку маркиза. Она всегда была ярой противницей союзов такого плана, да и считала, что её внук ни в коем случае не должен при слиянии энергетик основательно лишаться могущества, деля его с не самой сильной демонессой из не самого знатного рода. А потому самостоятельность Аворфиса Её могущество не признавала до последнего. Но помогло это мало. Едва барон получил статус взрослого демона, как первым делом осуществил свои детские намерения и женился, хотя мог сделать предложение и какой-либо куда как более влиятельной избраннице.
…Ну, а затем он и вовсе расстроил бабушку, начав карьеру в ненавистной ей канцелярии.
– Тогда я не понимаю, отчего ты так спокоен? Появление рефаима от Высшего станет ярким публичным событием и ничего, кроме позора и неприятностей, не принесёт.
– Я не спокоен. В самом начале я озвучил тебе, что я в ужасе. С этим рефаимом слишком много неопределённостей, но само его появление нам нужно принять.
– О чём ты говоришь? – нахмурилась демонесса.
– Не всем детям суждено родиться или пережить младенчество. Однако верно и обратное. Некоторым из них всё же предстоит стать опасными взрослыми. Не существует ни одного закона, обязующего уничтожать рефаимов. Даже тех, кто способен к продолжению рода. А потому я считаю, что дядюшка прав, и решил поддержать его.
– Это безумие!
Супруга продолжала стоять и смотреть ему в глаза, как если бы не верила в сказанное. И это вынудило Аворфиса произнести:
– Ты сама ставила мне в пример способность моего дяди принимать исключительно рациональные решения, основанные на фактах и логике.
– Но никак не его неординарность!
Демонесса говорила жёстко и категорично, а потому он избрал для дальнейшей речи мягкие пояснения:
– Я имею право быть недовольным новым узором в карте, но, несомненно, правда не на стороне морального дискомфорта. Да и до нынешних событий дядюшке удавалось крепко держать результаты своих решений под контролем. Поэтому в мои намерения не входит предъявлять ему какие-либо претензии. Напротив, я сделаю то, к чему не стремились мои предки – протяну ему руку помощи. Отсекая линии, можно свести род до одной точки. Но к чему это делать, если кривая может в назначенное ей время стать совершенным витком? Неужели произошёл бы тот конфликт между моим дядей и дедом, если бы последний знал, кем суждено стать его приёмному сыну?
– К сожалению, о тех временах сохранилось крайне мало подробностей, чтобы рассуждать о возможном. Эти события, словно звёзды на земном небосклоне, стали заметны лишь тогда, когда достигли яркости и стремительности кометы, – понимая, что ей нечего возразить мужу, ответила демонесса с сожалением и, подумав немного, добавила. – Однако некоторые выводы можно извлечь и из таких данных. Ни Его превосходительство Ал’Берит, ни твоя мать изначально не несли в себе черт разрушителей установленного порядка. Нечто послужило толчком для подобных кардинальных перемен, и теперь мне хочется выявить общность.