Глава 13. Инфернальный позор
Весенний Зимний был похож на шоколадный торт со взбитыми сливками. Терракотовые стены дворца казались обсыпанными какао. Белые скульптуры на крыше словно вылепили из марципана. Над резиденцией российских императоров апельсином сияло апрельское солнце.
Екатерина будто попала в кондитерскую лавку – в которой ничего нельзя было съесть. И вовсе не из-за аллергии на шоколад. А из-за того, что к аппетитному императорскому тортику выстроилась целая очередь желающих его попробовать.
– Простите, ваше величество… – казак на входе замялся, – …точнее, Екатерина Николаевна. Не велено пускать.
Екатерина растерянно оглянулась на Генри. Тот опустил спортивные сумки на брусчатку и пожал плечами.
Они стояли перед воротами, ведущими во внутренний дворик Зимнего. Сквозь кованые решётки Екатерина могла рассмотреть хвойные жемчужины, посаженные её дедушкой: голубые, фисташковые и жёлтые шарики-туи; стелющиеся колючие можжевельники, ядовитые, но впечатляющие; экзотическую плакучую лжетсугу, напоминающую лесную кикимору; и тоненький дубок, посаженный ей самолично на следующий день после свадьбы. Позади виднелись стёртые дворцовые ступени и широкие входные двери. Совсем недавно она торжественно выплывала из этих дверей, спускалась по этим ступеням в белоснежном свадебном наряде и все ей аплодировали. А теперь они с мужем переминались тут с ноги на ногу, словно какие-то попрошайки.
– Что значит – не велено пускать? – озадаченно переспросила Екатерина. Они с Генри вернулись из Англии без лишнего пафоса, регулярным рейсом, на обычном пассажирском "Струге". От аэропорта до Зимнего добрались на вакуумном трамвае. С дороги ужасно хотелось прилечь, но между ней и кроватью возникло неожиданное препятствие в виде казака объёмом со старинную русскую печь.
– Кем не велено? – Екатерина постепенно перешла на требовательный тон. – Кто это тут распоряжается без меня? Мелисса? Или господин, боюсь предположить, Головастиков?
Казак посмотрел куда-то сквозь неё.
– Никак нет, – отчеканил он. – Постановление Гражданского департамента кассационного Сената. Доступ в резиденцию закрыт как для вас, так и для господина Головастикова. До вынесения решения по делу.
– Вы что, с ума сошли? – Екатерина не знала, как реагировать. Нет, конечно, она читала все эти новости о том, что Сенат рассматривает запрос от Ангела, но не думала, что из-за этого её не пустят в собственный дом. – Харитон, разберись! – обратилась она к своему телохранителю, державшемуся от молодожёнов на почтительном расстоянии. – Объясни коллеге, что к чему.