Так, что же делать, что делать?
Трудно планировать будущее на голодный желудок. Ангел бросил на кровать Екатерины разноцветную кипу одежды, которую он безрезультатно пытался запихнуть в чемодан, и заказал из "Самолепной службы" доставку тридцати шести пельменей с изысканным соусом из французских трюфелей, а также литр клюквенного морса.
Квадрокоптер с вкусняшками влетел в открытое окно опочивальни уже через пятнадцать минут – едва не врезавшись в своего винтокрылого близнеца. Дрон из "Лавки Шрута" принёс ежедневную охапку тюльпанов от пожилой поклонницы. Всё же остались у него верные фанаты, остались! Примерно двенадцать процентов от всего населения империи, если верить опубликованным результатам референдума.
Подкрепившись пельменями и нанюхавшись цветов (ровно сто один тюльпан, всё как положено), Ангел несколько приободрился.
В конце концов, он всемирно известный, талантливый телеведущий – и он знает себе цену.
Его просто обязаны принять обратно на "Всемогущий".
Ангел пристроил на нечёсаную голову излюбленный золотой венец, достал из своей косметички зеркальце, увлажнил губы розовым блеском и замазал тональным кремом пятно на щеке. Теперь он во всеоружии. Вот только зубы не чищены – ну отвык он сам держать щётку!
Напоследок Головастиков вывел блеском "Катька – бяка" на бесстрастной поверхности разумного зеркала; пнул со всей силы императорский гироскутер – и навсегда покинул Зимний дворец.
– Добрый день-добрый день-добрый день! – снисходительно бросил он секретарше Левинсона спустя полчаса. Вакуумный трамвай довёз его до телецентра на Чапыгина меньше чем за минуту; всё остальное время Головастиков топтался у стеклянных дверей, настраивая себя: "Я победитель! Я войду туда с гордо поднятой головой! Я победитель, я Цезарь в венце, я гордый и красивый! Я пришёл, чтобы принять извинения Гаврюшки-дурашки!".
– О, – узнав Ангела, секретарша переменилась в лице и кинулась в кабинет начальника. Через приоткрытую дверь Головастиков разглядел идиллическую картину: креативный директор вольготно развалился в своём кожаном кресле с чашкой американо, а на ручке кресла пристроились Мелисса в ослепительно белой блузке и ультрамариновых шортах, открывающих немыслимый вид на её стройные ножки в алых туфлях на платформе.
Влиятельная парочка попивала кофеек, нежничала и улыбалась друг дружке.
– Пусть заползает, я ждал его, – донеслось до Ангела.
Секретарша вернулась и сделала приглашающий жест рукой:
– Господин Головастиков, прошу.
"Увы, теперь всего лишь "господин Головастиков", а не "ваше императорское величество, всемилостивейший государь, царь-батюшка, повелитель Всея Руси", – Ангел едва не расплакался, однако тут же заставил себя собраться. "Я победитель в венце!".