Каждый удар сердца отдавался у него в голове. Ноги лишились костей и стали тряпичными. Пот тёк ручьём.
Если бы стена была мягкой, то он вжался бы в неё что есть силы, но за его спиной был твёрдый и холодный кирпич. Отступать было некуда.
Дверь уже полностью открылась…
То, что он увидел, выбило из него последние остатки храбрости.
Рокки закричал.
15
Ветер с невероятной силой налетел на сухие сучья рябины. От резкого удара, они закачались и застонали. Полная луна вышла из – за туч.
Дом спал. Почти спал…
Сегодня ему повезло. Даже очень. Три человека за раз. Такого у него давно не было. Очень вкусно… Очень…
Он медленно встал с кровати.
Наверное сегодня он приготовит наваристый бульон. Да. Бульон из человечины.
Он глубоко вдохнул воздух.
Здорово. Суп из человеческой головы. Кстати, где она? Где голова самого главного из них. А, вот и она…
Трёхпалая рука взяла за волосы человеческую голову, на лице которой застыла гримаса ужаса. Это была голова Рокки…
Суп… Свежий супчик…
Он любит гостей… Очень любит… Особенно таких вкусных… О, да…
Моя прекрасная Елена
Позвольте мне назваться Петром Куйбышевым, ибо я не вижу надобности называть своё настоящее имя, и тем более чернить им лист бумаги.
Человек здравомыслящий и психически уравновешенный вправе осудить мой поступок, ибо он очень чудовищный и жуткий, но тот, кто столкнулся с силой любви и всепоглощающей страстью – сможет понять меня.
С раннего детства я отличался ранимостью и чувствительностью, что послужило в дальнейшем к возникновению нападок и издёвок со стороны моих сверстников. Наверное по этому, обществу людскому я предпочитал общество звериное, ибо не чувствовал от братьев меньших унижение и обиды.
Вся же моя юность прошла в старинном замке, который достался мне от моих предков, длинная вереница чьих корней уходила в глубокую древность. Сие сооружение было обветшалым и мрачным, как потаённые уголки моей израненной души.
Здесь же, в стенах столь тоскливых и угрюмых, я получил образование. Благодаря упорному труду и усидчивости, моя эрудиция развивалась с невероятной быстротой. Всё своё свободное время я проводил в библиотеке, где часами корптел над старинными фолиантами. Как губка впитывает воду, так и я впитывал знания.
Так протекал день за днём, год за годом. Русло моей жизни – реки, было неизменным, скучным и однообразным, никакое веселье не могло уже отогнать от меня чёрную меланхолию, которая глубоко укоренилась в моей душе.
Казалось, что проблеска счастья, который должен был показаться на горизонте, мои глаза не увидят никогда, если б я не встретил Елену.