Ему же так не хотелось открывать эту тетрадь. Вообще-то уже по самой тетради он мог судить о ее содержимом. Прежде всего, Вихров считал, что муза – женщина непостоянная, ветреная, так сказать. А потому очень подозрительно относился он к тем поэтам, которые вели своего рода поэтические дневники, ведь вдохновение – нечто мгновенное, минутное, приходит внезапно, так внезапно, что порой стих записывается на газете, на салфетке, да даже, если хотите, на клочке туалетной бумаги. А записывать стихи в какую-то определенную, да ещё и надушенную тетрадь? Это скорее показатель организованности, собранности, методичности, пафосности да просто откровенного позёрства – всего того, что как считал Вихров, противоречит истинному творчеству как акту спонтанному и стихийному.
Да и глядя на Анжелу с трудом верилось, что она относится к числу творчески одарённых людей. Скорее всего, рифмовала в лет десять хорошо слова, а родители и друзья накрутили: «Гений». Алексей даже усмехнулся (Анжела, правда, не поняла, почему). Но, а вдруг и впрямь гений?
Однако редакторское чутьё его не подвело. С первой страницы на него повеяло чем-то абсолютно антитворческим, и он решил прочесть последние стихи, определить уровень сегодняшний.
– А сколько вам лет? Некорректный вопрос, но…
– Двадцать будет в апреле.
– Ну, что я могу сказать, – он закрыл тетрадь и посмотрел на Анжелу, – для вашего возраста, несомненно, талантливо, – Вихров не любил врать людям, но красивым девушкам – это совсем другое дело. – Я бы сказал, даже очень.
Анжела улыбнулась
– А вы давно живёте в Москве?
– Я…– собеседник задумался. – Примерно как окончил университет.
– Понятно. А как вы стали редактором?
– Знаете…– Вихров подошёл к окну и посмотрел на улицу. Много машин, люди, город грязный, вывеска на соседнем супермаркете «Новогодняя распродажа». – Сейчас не вспомню, просто очень хотел. А вы на кого учитесь, кем хотите стать?
– Учусь в Академии туризма. А так хотелось бы…даже не знаю. Я путешествовать люблю.
– Вы верите в Бога? – неожиданно спросил Алексей и пристально посмотрел на Анжелу.
Она растерялась и улыбнулась в ответ. А всё-таки у неё были ещё совсем детские черты лица.
– Так вы верите?
– Я… не знаю, – сказала она вполне твёрдо. Он продолжал смотреть. – Вы, в самом деле, такие странные вопросы задаёте, – в голосе Анжелы стала появляться та уверенность, которую он заметил, когда девушка только появилась в гостиной. Похоже, она лишь на время растерялась.
Вихров снова усмехнулся. Анжела начала говорить что-то…Алексей толком не слушал девушку, а всё смотрел в окно на небо и думал о своём.