- Спокойно! Руки за голову! Пистолет!.. - услышал я чей-то смутно знакомый голос и, стремительно повернувшись, приготовился...
Ни к чему я не приготовился. Что-то холодное, обжигающее брызнуло мне в лицо, все занемело, кто-то рванул мой пистолет, и сознание стало меркнуть, и тут вдруг кто-то очень знакомо ударил меня, ослепшего, чем-то очень твердым, по голове, как раз чуть выше правого уха, где и дотрагиваться рукой было больно.
И все, тьма.
ГЛАВА 12
ИЗ ОГНЯ ДА В ПОЛЫМЯ
Было ужасно больно, и какое-то время я был занят этой своей болью, пульсировавшей в голове огромным разрядником. И только через несколько мгновений неудобства остальные стали доступны чувствам: во-первых, я понял, что руки мои скованы наручниками за спиной, во-вторых, что я лежу в машине, которая быстро едет, в-третьих, что это не легковушка, так как меня, словно большую... колбасу (иное сравнение не шло, и это обнадеживало, потому что, пока не исчезает чувство юмора, живет и надежда) катало из стороны в сторону, из стороны в сторону... Я болезненно натыкался на какие-то предметы, а потом вдруг понял, что часть этих предметов является ногами, которыми, пиная менали к центру... - кузова? кунга? - владельцы оных, продолжая какой-то мало вразумительный разговор. Я хотел рассмотреть своих похитителей - не удалось, и стало понятно, почему так трудно дышать и слышать: натянутая мне на самую шею вязанная шапочка ослепляла. Или маску свою поганую натянули задом наперед...
Собственно, машина ехала не так уж быстро, с обычной скоростью, просто, будучи грузом, я невольно все преувеличивал, и, судя по относительной мягкости движения, эта машина была либо "Газелью", либо аналогичной ей маркой зарубежного автомобиля. Тут в городской фон стали вплетаться характерные звуки, и я сообразил, что машина вьехала на территорию порта. Еще немного попетляв, остановились.
Меня выволокли из кузова как бревно. Бросили на больно отозвавшийся в костях причал (плескалась вода, резко и продолжительно пропел мотор маломерного судна - моторной лодки, конечно, и вслед - один раз, другой, с мучительным безумием вскрикнула чайка); после недолгого молчания последовал уже членораздельный разовор.
- Какой тяжелый экземпляр, - сказа один голос.
- Я слышал, он тут хорошо пожил, многих на тот свет отправил, покуралисил, в общем, - сказал второй голос.
- А меня он задел, - заметил первый. - По идее, он должен был сразу отрубиться, когда я ему прыскал в хлебальник, а он ещё меня саданул, до сих пор искры светятся. У скотина!.. - и сильный удар ногой в бок перекосил меня.