Раньше аэродром вплотную примыкал к окраине Казани и к ряду капитальных казарм военного авиационно-технического училища. Те казармы, краснея кирпичом в три этажа, казались махинами среди одноэтажных лачуг местных жителей.
От казарм до аэродрома, где курсанты сутками напролёт осваивали свои самолеты, лишь бы поскорее на фронт, было рукой подать. Значит, меньше времени тратилось на суету. И всё равно, иной раз даже на обед не ходили, лишь бы закончить запланированное в срок.
А после войны Никита Хрущёв взялся громить нашу военную авиацию с ещё большим усердием, нежели когда-то это делал проклятый Геринг со своим люфтваффе. Именно тогда на базе красных казарм основали военное училище ракетных войск стратегического назначения.
Стратегов Хрущёв любил, потому денег для них не жалели, и училище получилось почти образцовым, если судить по его преподавательскому составу, учебно-материальной базе и программам обучения. Оно давало курсантам самое передовое инженерное образование. И очень скоро выпускники демонстрировали его в войсках своей инженерной хваткой и умением разбираться в премудростях действительно сложной техники.
Заодно такие же училища, приравненные к военным инженерным академиям, появились в Ростове, Перми, Коломне и Саратове.
То казанское ракетное училище проработало всего несколько лет, и его опять перепрофилировали. В общем-то, в нем продолжали учиться ракетчики, но уже сухопутчики. Их ракеты были поменьше, но сухопутчикам, как говорят, и их хватало за глаза.
За пять лет курсантов превращали в лейтенантов. И они для обеспечения боевой готовности ракетных дивизионов и бригад разъезжались туда, где дислоцировались советские сухопутные войска, в том числе, и за границу, что не выпускали из виду местные красавицы.
Впрочем, кому теперь это интересно?
5
В то чудесное время мы ещё были курсантами ракетного училища. Для физической тренировки командиры регулярно развлекали нас кроссами. Прямо вдоль взлётной полосы аэродрома. Он к тому времени уже стал пассажирским.
Выровненная местность хорошо подходила для забегов. Но для них совсем не подходил я, поскольку не был рождён «лосем». Это для них, человекообразных, промчаться, что один, что три километра на пятерку труда не составляло. Меня же такие мероприятия сражали наповал ещё до их начала.
Меня заранее трясло от предчувствия самых неприятных последствий дикого перенапряжения. И настроение портилось уже от ожидания чрезмерных нагрузок! Во мне задолго до старта погибало всё – от пяток до макушки, – и оставшиеся чудом нервы взрывали меня как динамит, только тронь!