Его считали истинным героем! И очень сильно ошибались! Потому своё уважение, признание и любовь люди дарили не тем, кто это действительно заслужил.
Мне могут возразить, что он же не сам себя награждал! Это его награждали! Большие начальники наградные документы подписывали! Значит, считали, что достоин!
Пусть так! Но разве можно так обходиться со статутом орденов? Это же закон о правомочности награждения. Почему бы Бориса Полевого, также нарушив статут, не наградить орденом Мать-героиня первой степени? У нас ведь, как выяснилось, всякое незаконное действие вполне допускается! Или это не так?
32
К сожалению, мне известно немало весьма обидных для соотечественников случаев, когда истинных героев упорно не награждали раз от разу, несмотря на представления к наградам, законным образом обоснованные их командирами, зато кто-то совсем уж легко получал боевые награды каким-то странным образом. Тот же Борис Полевой.
Потому-то во мне давно живёт подозрение, а может во время войны в наградном отделе работали враги? Судя по многим результатам такой работы, у них были свои утонченные методы унижения истинно заслуженных фронтовиков.
Знаю, что могут возразить. Мол, не одинок Борис Полевой! Так и я о том же!
И сам могу подсказать «такого же». Например, Константин Симонов! Он тоже имел много боевых наград, хотя, как и Борис Полевой в войну непосредственно не воевал, а служил военным корреспондентом. Но из всех орденов, полученных Симоновым, а их семь, только орден Красного Знамени получен во время войны.
И ведь было за что! Достаточно узнать боевой путь Симонова. Особенно героическим он был, на мой взгляд, в самом начале войны, в самом неопределенном, самом тяжелом, самом страшном и непонятном времени, когда всюду была паника, страх, непонимание обстановки. В это время Симонов под непрерывными бомбардировками, обстрелами, окружениями выполнял свою работу, хотя не знал, существует ли его редакция после всего того, что случилось. Его офицер НКВД даже за шпиона принял и собирался по законам военного времени расстрелять на месте. Спастись помог почти невероятный случай.
Чего стоит лишь один боевой поход Симонова на подводной лодке Л-4 «Гарибальдиец», выполнявшей самое настоящее боевое задание у берегов Румынии!
Командир лодки отказался давать Симонову интервью: «Знаю я вас! Напишете всяких небылиц! Это своими глазами надо видеть! Это надо самому пережить, чтобы понимать!»
Думал, что тем самым отшил Симонова, но тот пошёл в боевой поход на равных. Задыхался со всеми! Рисковал жизнью со всеми! И заслужил уважение командира лодки. То есть, был признан своим! Признан человеком, которого по его делам можно считать настоящим фронтовиком, а не тем, кто пишет рядом с фронтом! Кстати, разрешение на поход Симонова у командования флота пришлось буквально выбивать. Другой бы воспользовался отказом, сказав бы командиру лодки: