— Я бы на твоём месте развернулся на сто восемьдесят градусов и унёс бы отсюда подальше свои копыта.
Вцепившись в спутанные пряди, я с силой потянул их на себя. Девчонка по инерции придвинулась ближе, не лицом, а всем телом. Растерянно уставилась в ответ, но язык не прикусила.
— Копыта у тебя, баран.
Окончание слов смазалось, утонув в болезненном вскрике. Я крепче стиснул пальцы, ощутив в них натяжение волос.
— Тебе язык укоротить? — рыкнув в ответ на её тихие постанывания, я не сбавил обороты. Тянул за фиолетовые пряди и скованные страхом жилы девчонки, чётко понимая, что успел напугать её. В округлившихся глазах отразилась паника, сыгравшая для меня роль катализатора. Захотелось запугать до икоты и до чёткой выработки инстинкта сохранения. — Или рассказать как должна пользоваться ртом девушка, чтобы приятно было обоим?
— Только тронь меня, — храбрилась она, но сопротивление не оказывала.
И даже когда я запустил свободную ладонь под слишком тесно облепившую молодое тело майку, девчонка не вздрогнула.
— Я уже трогаю…
— Руки убрал.
Девчонка зло зашипела, но к явному сопротивлению не перешла. Лишь скользнула изумлённым взглядом по моему лицу, а заметив штангу в брови, округлила глаза.
Вероятнее всего, проколотая бровь никак не вписывалась в образ ботана, которым она с унизительным посылом меня окрестила.
Что ж, я бы показал ей и другой свой пирсинг, если бы неформалка была в моем вкусе. И применил бы все умение пользоваться маленьким аксессуаром для достижения более яркого удовольствия. Но симпатии не возникло не до, не после тактильного контакта.
— Куда? Вот так… повыше? — под глумливый смешок, я проигнорировал девичье смущение и повел ладонь вверх, к самой груди, замершей от моей наглости девчонки. Весь гонор разом вылетел из её грудной клетки вместе с остатками воздуха. А может, и стоном, я просто не расслышал, потому и стиснул руку сильней. — Потеснее, погрубее, пожестче. Намекни.
Я отчаянно вжимался пальцами в плотный поролон бюстгальтера в поисках той самой груди, которая абсолютно не прощупывалась.
Молчали несколько минут. Я бросил попытки найти у крашенной хотя бы намек на буфера, не убирая при этом руки из-под майки.
— Хамло, — она стрельнула сердито взглядом, тихо буркнула, попытавшись отступить на шаг назад.
— Фрик, — не остался я в долгу.
— Мудак.
— Тшшш, — скомандовал и прислонил палец к сквернословящему рту. — Придётся преподать урок этикета.
Губешки задрожали, нос вновь засопел от возмущения, а в глазах мелькнула яркая вспышка страха.
Либо сейчас, либо никогда. Таких шустрых нужно воспитывать сразу, чтобы было неповадно хамить в следующий раз.